Я услышал голоса в коридоре. В комнату вошла Элиан вместе со своим братом. Мы поздоровались, она поставила третий прибор.
- Не утруждай себя, - остановил ее Алекс. - Я пришел всего на несколько минут. У меня есть отличные данные для завтрашних скачек. Но я должен познакомиться с одним человеком и в связи с этим должен уйти. Я вернусь в половине восьмого. А пока дай мне закусить на скорую руку.
Он стоя выпил чашку чая, съел намазанный маслом сухарь, кивнул мне головой и удалился.
- Вот видите, каков мой брат, - вздохнула она. - Видимо, у каждого есть свои слабости...
- Скажите, Элиан, - перебил я ее, - была ли у Бервиля машина?
- Нет. А зачем это вам?
- Так, между прочим. Я знал, что он пользовался такси, и очень удивился, что человек с его состоянием не имеет машины.
- На это есть своя причина. Месье Степс, старый владелец компании, о котором я вам рассказывала, погиб во время автомобильной катастрофы. Это было в прошлом году, в то время как Бервиль, Алекс и я, проводили отпуск в Касабланке. Это произвело на Поля такое впечатление, что он поклялся больше никогда не садиться за руль.
- Понятно!
Я пригубил из моей чашки и замолчал. У меня была уверенность, что за всей этой историей скрывалось что-то, о чем Поль предпочитал не говорить своей жене. Уж если он сам не хотел править машиной, он мог бы нанять шофера.
Мы еще немного побеседовали. Затем я встал и попрощался. Элиан проводила меня. Одна из моих перчаток упала на пол. Мы одновременно нагнулись, выпрямились и посмотрели друг другу в глаза. Я притянул ее к себе и поцеловал.
Ревю в "Лидо" заканчивало свое очередное представление. Четыре девушки в золотистого цвета вечерних платьях, с цилиндрами на головах, выбивали чечетку. Саксофонисты, поднявшись со своих мест, так дули в инструменты, что верхняя часть их тел наклонилась вперед, как при сильном ветре.
В переполненном полутемном, освещаемом только лучами прожекторов зале я с трудом проложил себе дорогу к бару. Там я нашел Джойса. Он был занят тем, что строил глазки брюнетке за соседним столом.
Я легонько ткнул его под ребро.
- Эй, старина, опять на рыбной ловле?
- А, это ты, - сказал он и ногой придвинул мне табурет. - Ты ничего не понимаешь. Эта красотка втрескалась в меня по уши: даже просто не верится, как женщины бегают за мной! Скажи, ты оплатишь счет? За какие-то три паршивых стакана здесь требуют четыре тысячи франков!
- Надо иметь голову и не вливать в себя столько этого пойла, когда сидишь в таком дорогом кабаке Парижа. Телеграмма у тебя?
Джойс вытянул ее из кармана и дал мне. Она гласила:
"Джозеф Миранда, владелец экспортной фирмы по сбыту замороженного мяса, известен здесь как честный и порядочный торговец. Остался жив в числе тринадцати спасшихся во время катастрофы на пароходе "Изабелла". С тех пор три года живет в Европе."
Я сунул телеграмму в карман.
- Миранда честный торговец! - проговорил я.
- Это подходит к нему как одеколон к тухлым яйцам.
Неожиданно мне в голову пришла мысль, может быть, не очень блестящая, но попробовать стоило.
- Эта телеграмма меня не удовлетворила, - сказал я. - Мы возьмемся за дело основательно. Завтра утром поезжай в справочное бюро Дубли и узнай там, какому пароходству принадлежала "Изабелла". Достань также копию списка пассажиров последнего рейса. Нам нужно узнать следующее: кто из пропавших без вести имел контакт с Мирандой, делил ли Миранда с кем-нибудь из пассажиров каюту?
- Будет сделано.
- Еще одно: помнишь, что я тебе рассказывал о старом Степсе? Дулби должен дать задание своим работникам в Касабланке, чтобы они взяли автокатастрофу на прицел.
- Ты думаешь, что у Бервиля были основания не садиться в машину?
- Определенно! Хотя Поль и был гением, но сумасшедшим он, видимо, не был.
Я бы сказал, что он был на редкость наблюдательным парнем в том, что касалось его противников. А что с замком и поддельным ключом?
- Ключи к этим патентованным замкам фирмы Фарматеут очень трудно подделать.
- Тогда я не понимаю, как убийца сумел проникнуть в квартиру.
Я стряхнул пепел с сигареты. Как дальше двигаться по лабиринтам этого дела, я просто не знал.
Артисты ревю закончили свое выступление, и пары устремились на танцевальную площадку.
- Видишь по ту сторону Колетту? - спросил я у Джойса и указал в левый угол зала, где, щелкая фотоаппаратом от столика к столику, ходил фотограф.
Джойс молча спрыгнул с табурета и пригласил брюнетку на мамбу. Когда снова погас свет и началось представление, я подозвал боя и велел попросить Колетту подойти к бару. Когда она увидела меня, у нее раскрылся рот и расширились глаза.
- Разве ты не сидишь? В газетах ведь писали...
Я приложил палец к губам.
- Не делай лишнего шума, девочка... Ты должна помочь мне.
Возьми меня с собой в ваше ателье, я хочу взглянуть на несколько фотографий.
- Хорошо, - согласилась она.
Я расплатился, и мы пошли. Перед этим я поручил бармену отправить Джойса домой.
Мы сели в красный спортивный кабриолет Колетты и отправились в путь. Во время поездки она без конца задавала мне вопросы. Я сказал, что меня спутали с другим и что полиция уже находится на верном пути.
В ателье мы уселись и стали рассматривать фотографии.
Опять разочарование! Кроме Миранды, я не нашел никого, кого бы знал.
Глава 6
Я вылез из такси, расплатился и свернул за угол. Перед домом No 33 я вытащил пустой лист почтовой бумаги, который нашел в Ритиной ванной.
Несколько минут я рассматривал табличку с названием фирм, после чего поднялся на второй этаж. На двери длинного коридора значилось:
Справочная служба Порт Сен-Мартен (по субботам закрыто) Сегодня была пятница. Несколько минут я звонил и стучал; но за дверью было тихо. Я снова стал стучать. По-прежнему никто не отвечал. Я уже собирался уйти, когда моя нога наткнулась на что-то твердое, что лежало под ковриком для вытирания ног. Носком ботинка я приподнял коврик и увидел ключ.
Я поднял его, сунул в замочную скважину, повернул и вошел в помещение, прикрыв за собой дверь. Я находился в холодной, пропыленной конторе.
Обстановка ее состояла из письменного стола и шкафа. У другой стены находился еще шкаф, в котором, вероятно, хранились акты и прочие документы.
Мое впечатление, что здесь никто не любил много работать, оказалось верным. Ящики письменного стола были до того пусты, что даже заржавленная булавка в одном из них могла бы сойти за археологическую находку. Я повернул ключ, который торчал в одном из ящиков стенного шкафа: здесь находились ящички служебных формуляров. Все они были точно такие же, как тот, что я нашел в ванной комнате Риты.
Шкаф имел две дверцы. Справа, в нижнем ящике, стояла бутылка коньяку с тремя звездочками. Это живо напомнило мне, что сегодня я еще не пил. Вытащив бутылку, я понюхал содержимое, вытер горлышко и хотел приложиться... Тут заскрипела дверь и начала постепенно открываться. Видимо, шкаф стоял криво.
Я машинально помог дверце открыться. Какая неожиданность! У меня непроизвольно открылся рот, и я стоял вытаращив глаза, потеряв всякий интерес к коньяку. В шкафу сидел Мальт, портье из "Корсо", и смотрел остекленевшими глазами в потолок. Его губы были цвета зеленого мха и распухли. Не знаю, было ли это следствием стрихнина или мышьяка, но во всяком случае Мальт был очень нетерпелив, когда глотнул из бутылки.
Я поставил заманчивый коньяк обратно в шкаф, приоткрыл дверь в коридор, прислушался, вышел из конторы, запер дверь на ключ и положил его под коврик.
На остановке Порт Сен-Мартен я сел в автобус и поехал вдоль бульвара.
Было мало вероятным, чтобы меня кто-нибудь видел входящим в здание или выходящим из него. Отпечатков тоже не могло остаться: я был в перчатках.
Я выпрыгнул из автобуса, свернул в переулок и поднялся на пятый этаж к квартире Джойса. При этом меня ни на минуту не оставляла мысль о Мальте. Я видел только одно основание для убийства: мой звонок к инспектору Гастону.