- Доказать? Что именно? Единственное доказательство - письмо Поля. Но его больше нет у меня.
- Это не играет большой роли. Ты можешь сослаться на меня, и кроме того, ты показывал его Лендрю. Видишь, это уже два свидетеля.
- Не смеши меня. Это будет самая большая глупость.
- Почему?
- Подумай немного. Предположим, Лендрю пригласят в качестве свидетельницы. Хорошо, она подтвердит, что я показывал письмо Бервиля, но сможет ли она поклясться, что это было действительно письмо, написанное Полем? Нет, она видела его мельком. Имя "Поль" может написать любой идиот, а остальное Бервиль напечатал на машинке, которая находилась в холле отеля "Сули", в котором я живу... Ну а ты можешь поклясться или нет? Нет! Ты вообще не знал Бервиля. Что же из этого следует? Могут подумать, что письмо, которое Бервиль отпечатал в присутствии хозяина отеля, я уничтожил сам. И все только потому, что можно предположить, что в нем он обвинял меня. Позже, на той же самой машинке, я мог бы, как предположит полиция, отпечатать письмо и снабдить его фальшивой подписью Бервиля... Разумеется, полиция потребует письмо, чтобы проверить документ, а я им отвечу, что у меня его нет, и расскажу им сказочную историю о вилле "Истамбул", и о том, как меня избили, и о том, что когда я был в бессознательном состоянии, они сунули мне в руку револьвер, чтобы на нем оказались отпечатки моих пальцев, и что они забрали у меня письмо. Можешь быть уверен, что они мне поверят.
Джойс задумался.
- Гм... Может быть, ты и прав, - согласился он.
- Разумеется, прав. Та же Рита может подтвердить, что она меня пригласила. Но с Мирандой и остальными дело будет кислым, как уксус. Думаю, что они вообще не были в числе приглашенных и вряд ли она знает этих людей.
Я уверен, что они представят доказательства, что они весь вечер играли в преферанс на квартире Мирянды. И кроме того, кто знает, к чему может привести допрос Лендрю, которая знает, что в вечер убийства я был в квартире Бурвиля и испарился из нее в тот момент, когда полиция была уже на пороге дома... Для инспектора полиции это будет просто мда... Как, собственно, его зовут? - Я заглянул на газету. - Инспектор Гастон. Ему потребуется не больше трех часов, чтобы разыскать шофера такси, который в вечер убийства вез меня от дома Поля.
- Черт возьми! Ты крепко сел в лужу!
- Разумеется. Как видишь, все сложилось так, чтобы обвинить меня: безработный; кругом в долгах, а тут деньги в кармане, чек на пятьсот тысяч франков... А также улики, как отпечатки моих пальцев на револьвере, кроме того, доказывают, что ко времени убийства я находился в квартире Поля.
Взгляни на дело глазами судьи: все обвиняемые до последнего вздоха стараются доказать свою невиновность. Или ты думаешь, что суд месяцами будет тщательно заниматься этим делом? Вовсе нет. Подоспеет что-нибудь новое и со мной быстро расправятся.
Джойс вскочил...
- А ты сидишь и спокойно лопаешь яичницу с колбасой? Твоя невозмутимость мне просто непонятна!
- А почему я должен волноваться? Подумай хорошенько: Миранда организовал и скомбинировал весь этот театр, полиция нашла улики и факты. Но для того, чтобы судить меня, им не хватает главного, Никки Фольдекса... Понимаешь ты теперь, почему я говорил об удаче? Миранда рассчитал все, кроме того, что сегодня я не пошел домой. Этим я ему испортил все. Здесь меня не знают. Ты не возражаешь, если я останусь у тебя?
- Стоп! Можешь не продолжать. Само собой разумеется, что ты можешь остаться и останешься здесь.
- Очень мило с твоей стороны, Джойс. Теперь послушай, что ты можешь сделать для меня еще сегодня. Прежде всего, беги галопом в редакцию и разузнай, кто обрабатывает мое дело. Выясни также все о полиции. Вечером, когда вся банда исчезнет из отеля "Сули", пойди к хозяину отеля Фаустину, покажи ему корреспондентский билет и сунь ему в нос две тысячи франков. За эту сумму он продаст даже свою бабушку. Узнай у него две вещи: кто подложил револьвер в мой комод и второе: от кого узнал Поль, где я живу. Фаустин старая лиса и конечно все отлично помнит.
Джойс выколотил трубку и поднялся.
После еды я купил себе темно-коричневый костюм и кое-что из белья и отдал в ремонт свои часы.
На обратном пути я высчитал, что у меня осталось четыреста тысяч франков с лишним. Кроме того, у меня еще были подложенные мне подозрительно новенькие три трехтысячефранковые банкноты, которые мне подсунул Миранда, но я не был таким идиотом, чтобы использовать их.
В половине десятого вечера меня разбудил телефон. Говорил Джойс.
- Эй, Никки, что ты, спишь?
- Отгадал. Но надеюсь, что ты мне позвонил не для того, чтобы задать этот вопрос?
- Нет, конечно.
- А для чего?
- Послушай, я узнал несколько мелочей. Я был во "Франс суар". Нам повезло. Этим делом занимается Джорж Валлойс. Он сообщил мне все сведения.
Конечно, он не имеет понятия о том, что я знаю тебя... Теперь к делу.
Бервиль в субботу утром снял сто тысяч франков со своего счета в Центральном банке: десять старых банкнотов с неизвестными номерами и пакеты купюр по три тысячи франков новыми. Номера и серии опубликованы полицией в сегодняшней вечерней газете. Парень, который убил Бервиля, по всей вероятности, стащил у него и деньги.
- Можешь быть уверен.
- И твои новенькие трехтысячные билеты, подсунутые тебе Мирандой, определенно из этого пакета.
- Ив этом можешь быть уверен. Принеси газету, чтобы сверить номера купюр.
- Идет!.. Теперь с отелем "Сули". Фаустин не пришел в ярость, когда я подсунул ему деньги под нос. Бервиль, по всей вероятности, узнал твой адрес от вашего общего знакомого. Поль его не называл, но тот недели две назад встретил тебя совершенно случайно в Плейс-Клипли. Ты ему сказал, где живешь.
Помнишь?
- Одну минуту, Джойс, мне надо собраться с мыслями.
Две недели назад? Правильно, теперь я вспоминаю. Я встретил Барнау. Это двигает дело вперед. Ты узнал, как попал револьвер в мою комнату?
- Да, кое-что пронюхал. Вчера, в половине третьего ночи, два полицейских в штатском были в отеле. Фаустин не знает, заходили ли они в твою комнату.
Он сказал, что это можно проверить у ночного портье, но его не было на месте.
- Ты хорошо поработал, Джойс. Прежде чем ты поедешь домой, попытайся повидаться с этим портье и выудить из него все, что он знает об этом. И потом сразу же позвони к Барнау. Виктор Барнау, его номер телефона ты найдешь в справочнике. Скажи ему, что ты репортер и хочешь узнать, почему и при каких обстоятельствах Бервиль спросил у него мой адрес. И если от него ты узнаешь новые подробности, то сегодня же вечером иди по этому следу.
- Уговорились. Жаль только, что сегодня вечером я договорился встретиться с секретарем шефа. Знаешь, это та, рыжеволосая, о которой я тебе рассказывал...
- Пошли ее в кино, а позже заезжай за ней.
- Да, от всего этого приходится отказываться, если имеешь дело с убийцами, - вздохнул он и повесил трубку.
Я налил себе кальвадоса, выпил и пошел под душ. Горячая вода несколько секунд хлестала по моему телу, затем я сменил ее на холодную. Мои синие кровоподтеки еще не потеряли своего роскошного цвета. Одеваясь, я думал об Элиан Лендрю.
Не менее четверти часа, сидя за рулем машины Джойса, я наблюдал за входом в "Корсо". Машина была уже приведена в полный порядок и после всех злоключений была предоставлена в мое полное распоряжение.
На этот раз перед подъездом ресторана стоял "крейслер" Риты. Сколько бы мне ни пришлось ждать ее, когда-нибудь да понадобится ей поехать домой, а времени у меня было больше чем достаточно. К тому же ожидание было искусством, которым я хорошо владел. Стоило только нагнать на себя сонную одурь, расстегнуть воротник рубашки и подальше вытянуть ноги.
Легкий дождь стучал по крыше лимузина. Мои мысли текли легко и свободно, я был в состоянии готовности.
Когда сталкиваешься с серьезными проблемами, надо действовать осторожно и не заложить в фундамент камня, на котором может вырасти ложно построенное заключение, могущее привести к ошибкам. Прежде всего меня интересовало, почему шоферу Болдуису понадобилось в воскресенье вечером при сильном дожде на площади Сент Филиппа де Рауль вылезти из машины, чтобы осветить фонарем местность, а именно у меня спросить, как проехать к "Корсо"? Первая возможность: могла быть запланирована встреча Миранды с его людьми... Нет, вряд ли. Я поругался с Сельмером и мог пройти эти месса несколькими часами раньше или позже, поэтому они не могли знать времени, когда именно я появлюсь на этом месте. Но как тогда объяснить, что Болдуис спрашивал дорогу к "Корсо" и именно у меня? Он с Мирандой на ты, так как же он мог не знать, что кабаре находится на Монмартре? И как он мог кататься со мной по всему району, не заметив моей проделки. Ерунда!