Но Ярославне на все это было совершенно наплевать: она мило заигрывала с Грушковым, улыбалась ему специальной улыбкой и запиралась с ним в кабинете. Причем делала она это так, чтобы непременно попасться Лехе на глаза. По всей видимости, его душевные страдания доставляли ей какое-то садистское наслаждение. Хотя если она так уж интересовалась смертью Измайлова, неужели ей не приходило в голову, что она спит с первейшим кандидатом в убийцы?
- А что, Петрович, - проговорила вдруг Ярославна, взглянув на него через зеркало заднего вида, - правда про вас говорят, что вы - неисправимый донжуан?
Леха моментально напрягся. Что она опять изобрела? Ей-богу, с ней общаться - все равно что по минному полю ходить: никогда не знаешь, где именно подорвешься.
Борька развеселился.
- Он тот еще кот! Кого хочешь, умаслит!
- Петрович наверняка весьма хорош в сексе, - продолжала мурлыкать Ярославна, опустив ладонь Боре на колено. - И очень немногие могут затмить его... Хотя такие люди, безусловно, есть.
Леха видел, что Грушков явно воспринял этот комплимент на свой счет.
- А вам что, хочется сравнить? - произнес он как можно более саркастически и тут же подумал, что Боря за такие слова непременно его уволит.
- О, нет! - засмеялась Ярославна. - От добра добра не ищут. Мне просто интересно.
Улыбка спала с Бориного лица. Он изумленно переводил взгляд с Лехи на нее, совершенно не зная, как реагировать на подобные разговоры. "Ха-ха, она уже и над ним издевается!" - не без удовольствия констатировал Кобец. Пребывать в дураках в компании с начальником было гораздо веселее.
- Петрович, так кого мне можно поспрашивать о ваших сексуальных достижениях? - продолжала Ярославна, изображая научный интерес. - Вашу подругу Топ? Или ваших стажерок?
- Я так просто секреты не разглашаю, - усмехнулся Леха, принимая условия ее игры. - Разве что мы ими обменяемся, и вы мне скажете, у кого осведомиться насчет ваших подвигов.
По выражению лица Бори было заметно, что и ему пришла в голову мысль уволить своего юриста. Но Лехе было уже все равно.
Внезапно Ярославна круто завернула вправо.
- Куда мы едем? - натянуто спросил Грушков.
- Ко мне, - беспечно отозвалась она. - Петрович подождет нас с тобой в машине. А потом ты расскажешь ему свои впечатления.
Леха просто почувствовал, как у него отвисла челюсть. "Она шутит", сказал он сам себе, в то же время понимая, что все ее шуточки вполне реальны.
Моментально успокоившийся Боря снисходительно поглядывал на Кобеца: ему было приятно "сделать" Леху. Он уже передумал увольнять его. Было совершенно непостижимо, что кто-то может так двигать шкалу Бориной самооценки: то поднимать до заоблачных высот, то опускать дальше некуда. Это его-то, главу одного из крупнейших газетных альянсов города, который в порыве праведного гнева сам кого угодно в бараний рог свернет...
- Покарауль наши вещички, - сказал Боря Лехе, выходя из машины перед нарядной красной шестнадцатиэтажкой. - Мы скоро будем... Или не совсем скоро...
* * *
За первые тридцать секунд своего сидения в машине Леха вспомнил все нехорошие слова женского рода. Даже те, о существовании которых он и не подозревал. Разумеется, все они были направлены против Ярославны. Как? Нет, граждане, скажите, как она может проделывать такое?! Женщина должна быть скромной, чистой и все в том же духе... А эта ведет себя как последняя шлюха и еще прикалывается. Для того, чтобы эпатировать публику, большого ума не надо... Тут Леха заметил, что методично долбится лбом в подголовник водительского кресла. Ему стало совсем неудобно. Топ правильно говорила: он определенно сошел с ума из-за этой чертовой бабы. От ревности его просто выворачивало наизнанку. Послать ее подальше и больше никогда не вспоминать о ней? Так ведь как пошлешь, если думается? Если снится? С того самого момента, как он увидел ее...
Леха зажмурился. Перед глазами невольно поплыли картины, как они там с Борей... Он в тоске посмотрел на высокую свечку шестнадцатиэтажки. Где-то там, за одним из этих окошек - они... Выбежать из машины? Бросить все? И ходить потом как дурак, не смея взглянуть на нее?
"Мне нет дела, мне нет дела..." - зашептал Леха как заклинание. Но тут его взгляд споткнулся о маленькую дамскую сумочку, забытую Ярославной на приборной панели. Совесть чуть-чуть поборолась с любопытством, и быстро капитулировала.
В сумочке лежал только носовой платок, флакончик с духами и маленькая записная книжка, которую Леха уже видел, когда Ярославна расспрашивала его о событиях в "Ворошиловце". Кинув вороватый взгляд на подъезд, он принялся листать страничку за страничкой. "Если меня засекут, впору скончаться на месте", - подумалось обреченно.
Вначале были только какие-то непонятные рожицы, символы, схемки с условными обозначениями. Леха развернул книжку и принялся смотреть с конца. "Вот оно!" - выдохнул он, увидев длинный список фамилий. Здесь перечислялись все сотрудники альянса. Против каждого имени каллиграфическим, почти детским почерком было выведено: видели те-то и те-то, алиби налицо. Водя пальцем по строчкам, Леха принялся отыскивать фамилию Бори. Она стояла самой последней, чуть-чуть особняком. "Железное алиби - был все время с Геннадием. Подкопаться невозможно" - значилось сбоку.
Леха вспомнил угрюмого типа в черном, который пришел тогда к костру вместе с Грушковым.
- Рука руку моет, - прошептал он вслух.
Конечно, брат обеспечит своему брату "железное алиби", если потребуется. Уверенность в Бориной виновности окончательно укрепилась в Лехином сознании. Только вот знает об этом Ярославна или нет? Может быть, Топ права, и они действовали заодно? Ведь в этом случае становится понятным, почему Ярославна интересуется убийством Измайлова: она просто отрабатывает все версии, которые могут возникнуть у следствия, чтобы в случае чего свалить вину на кого-нибудь, кто не имеет "железного алиби". А на Ярославну не похоже, что она будет тратить свое время просто так...
Леха перевернул страничку... И сердце у него опустилось. "Кобец и Топ - самые подходящие кандидаты" - было выведено аккуратными печатными буковками. Ниже цифры обозначали время, во сколько Леха пошел на дискотеку, во сколько кого встретил... "Он не может объяснить, где был с полуночи до часу".
Он смотрел на эти слова как на собственный приговор. "Ярославна хочет все свалить на меня! - быстро пронеслось в голове. - Зачем ей это надо? Почему?" Ответ вырисовывался сам собой: ей же надо спасать своего любовника! Если Полонину подсунуть подходящего подозреваемого, неужели он будет искать кого-то еще? Его дело - "до суда уголовничка довести"...
Дурак! А он еще смел на что-то надеяться! Думал, что она... Леха захлопнул книжку, сунул ее обратно в сумочку. В голове была каша. Как же он сразу не догадался?! Она с самого начала решила подставить его, как только подслушала их разговор с Полониным! Мысли неслись, неслись... А что если все-таки признаться, что на самом деле случилось в радиорубке? О, нет, тогда на тебя повесят еще и Нимфу...
Подъездная дверь хлопнула: Ярославна с Борей возвращались. Леха смотрел на них, как на приближающихся людоедов. Улыбалась, Ярославна что-то говорила Грушкову. У того глаза были совершенно оловянные, коленки подгибались, руки вздрагивали.
"Идите, голубчики, идите, - процедил Леха сквозь зубы. - Думаете, вам меня засадить удастся? Черта с два!"
- Как твои делищи? - спросила Ярославна, усаживаясь за руль. - Наши, кстати, очень хорошо, да, Борь?
Грушков пробормотал что-то неопределенное: он был явно не в состоянии говорить.
- Поздравляю, - безразлично бросил Леха. Он, конечно, мог сказать что-нибудь остроумное, но ему, ей-богу, было не до шуток.