Том старался наслаждаться прогулкой до Агоры, наблюдая, как город оживает и все больше и больше людей выходят на улицы по своим делам, но тем не менее не мог избавиться от странного ощущения, что кто-то за ним следит. Время от времени он останавливался перед витринами и озирался, хотел убедиться, что на самом деле никто за ним не наблюдает. В нескольких ярдах у себя за спиной он заметил мужчину среднего роста в желтовато-коричневом костюме. Это был типичный грек — с темнооливковой кожей и густыми усами, шляпа глубоко надвинута на лоб, курит сигарету. Каждый раз, когда Том останавливался, он, держась на безопасном расстоянии, тоже делал вид, что разглядывает витрину. «Странно, — подумал Том, — но, возможно, это просто совпадение. Вот если он последует за мной в музей, можно считать, что это не просто так».
Вскоре он подошел к Агоре. Прежде чем войти на территорию, перешел на другую сторону улицы и обозрел расстилавшееся внизу, в северо-восточном углу древней рыночной площади, место недавних раскопок. Некогда там находилась знаменитая Разрисованная колоннада с картинами замечательных художников пятого века до новой эры, выполненными на деревянных панелях. Картины изображали эпизоды Марафонской битвы, в которой афиняне одержали победу над персами, а также некоторые мифологические сюжеты. Хотя ни один фрагмент той живописи не сохранился, из литературных источников известно, что это было выдающееся явление искусства. Многие античные авторы описывали Разрисованную колоннаду как ранний образец художественной галереи, где картины были доступны для публичного обозрения. Рядом с ней стоял алтарь Афродиты, в котором, когда его извлекли из земли, обнаружились тысячи голубиных костей — в жертву богине предпочитали приносить именно голубей. На этих самых раскопках много лет назад Том и работал волонтером, и это оказалось для него отличной практикой. Копать в Афинах — все равно что врезаться в многослойный торт: начиная с античных времен это место последовательно заселялось много раз, и под фундаментами зданий, колодцев и туалетов оттоманского периода проявлялись развалины более ранних эпох. Но что самое замечательное, так это то, что благодаря древним описаниям строений, располагавшихся в этой важнейшей части города, часто оказывалось возможным идентифицировать знаменитые здания даже по скудным фрагментарным останкам. Американские археологи упорно работали здесь более семидесяти лет, и к настоящему времени большая часть классических руин Агоры оказалась раскопанной, а все постройки тщательно идентифицированы. Здешняя площадка представляла собой действительно грандиозный археологический парк.
Том повернулся, чтобы полюбоваться прекрасной панорамой храма Гефеста, стоящего на небольшом возвышении на западном краю Агоры. Гефестейон — самый сохранившийся храм классического периода истории Греции. Он был посвящен Гефесту, богу-ремесленнику, покровителю этой части города, где производилось множество всевозможных ремесленных изделий. Не позднее седьмого века новой эры храм был превращен в христианскую церковь, посвященную святому Георгию, видимо, поэтому его и удалось сохранить в таком отличном состоянии. В девятнадцатом веке, во времена правления первого греческого короля Оттона Первого, в нем был устроен музей, просуществовавший до 1934, года, когда было решено придать ему статус археологического памятника.
Вернувшись ко входу, Том показал охраннику удостоверение, дававшее право бесплатного доступа на раскоп и в музеи, и направился к Колоннаде Аттала, второму в основном сохранившему целостность здешнему строению. Изначально она была выстроена по заказу Аттала Второго, царя Пергама, правившего между 159 и 138 годами до новой эры, в качестве дара городу — в знак признательности за образование, которое Аттал получил здесь в юности. Это было великолепное здание, служившее одновременно музеем и штаб-квартирой археологов, продолжавших здешние раскопки. Коллекция музея включала самые значительные находки афинской Агоры.
Том огляделся — нет ли поблизости этого типа в желтокоричневом костюме. «Кажется, исчез», — с облегчением подумал он и вошел в музей. Экспозиция была выстроена в хронологическом порядке. Сразу за экспонатами, относящимися к классическому периоду — пятому-четвертому векам до новой эры, — была эффектно, на мраморном пьедестале, выставлена голова Александра.
Это был весьма впечатляющий скульптурный портрет. Когда в 338 году Александр прибыл в Афины, горожане провозгласили его и его отца почетными гражданами города. Согласно литературным источникам, афиняне установили бронзовые статуи Филипа и Александра на Агоре — вероятно, в память о присвоении им почетного гражданства и в ознаменование милости, оказанной ими городу-государству. Считается, будто Александр лично позировал скульптору во время пребывания в Афинах, что позволяет предположить большое портретное сходство. Мраморный бюст, который теперь разглядывал Том, откопали в 1896 году на Акрополе, неподалеку от Эрехтейона[26]. Это был подлинный скульптурный портрет, выполненный при жизни Александра почти наверняка под влиянием бронзовой скульптуры, стоявшей посреди Агоры. Судя по стилю и контексту, он тоже мог быть заказан самим городом в честь великого полководца. В ознаменование победы в битве на реке Граник в 334 году до новой эры, ключевом сражении, в котором обратил в бегство персидского царя Дария, легендарный правитель послал Афинам 300 комплектов персидских доспехов из военных трофеев в качестве дара храму Афины на Акрополе. Эта мраморная голова вполне могла быть установлена афинянами в самом святилище в знак благодарности за щедрое приношение и признательности Александру за победу над персами, которые осквернили Акрополь и сожгли город дотла в 480 году.
26
Эрехтейон — храм Эрехтея — выдающийся памятник древнегреческой архитектуры, один из главных храмов древних Афин, расположенный на Акрополе к северу от Парфенона. Каменные кариатиды Эрехтейона, поддерживающие кровлю храма, — вероятно, наиболее известный символ афинского Акрополя. Это уникальный памятник, не имеющий аналогов в древнегреческой архитектуре.