Волшебник не спеша поднял посох, приблизил его светящийся конец к железной двери, которую Арха из своего потайного отверстия не видела. Светящийся шар изменился – он стал меньше и ярче. Волшебник заговорил. Язык его не был понятен Архе, но более всего удивил ее голос волшебника – глубокий, певучий бас.
Свет на конце посоха разгорелся, минул, потускнел. На мгновение он совсем угас и Арха потеряла волшебника из вида.
Но свет снова появился, на этот раз устойчивый и немигающий. Заклинание мага не сработало, он отвернулся от двери. Сила, державшая дверь закрытой, превзошла магию Внутренних островов.
Он огляделся, словно обдумывая, что же делать дальше.
Туннель, в котором стоял волшебник, был шириной около пяти футов, высотой – от двенадцати до пятнадцати. Стены были сложены из каменных блоков, без штукатурки, но так точно, что в щели между ними с трудом пролезал лишь кончик ножа. Поднимаясь, стены наклонялись внутрь и образовывали сводчатый потолок.
И это было все.
Маг шагнул вперед и этот шаг увел его из поля зрения Архи. Свет погас. Подождав немного, Арха собралась уже было закрыть отверстие, как из него снова ударил луч света. Значит, он вернулся к дверям. Возможно, он понял, что углубившись в Лабиринт, никогда не найдет дорогу к этому месту.
Волшебник тихо произнес одно слово «Эмени», а потом снова, но уже громче: «Эмени!». Дверные петли заскрежетали, похожее на раскат грома эхо покатилось по туннелю, и Архе показалось, что пол дрожит под ее ногами.
Но дверь выдержала.
Изо рта волшебника вырвался короткий смешок, как у человека, который думает: «Ну и остолоп же я!» Он еще раз внимательно осмотрел стены и потолок, и Архе почудилась улыбка на его черном лице. Усевшись на пол, волшебник снял с плеч мешок, достал оттуда сухарь и принялся жевать. Потом он поднял кожаную бутыль, встряхнул ее, внимательно прислушиваясь. Архе она показалась почти пустой. Не отпив ни глотка, волшебник вставил пробку и улегся, положив голову на мешок и завернувшись в плащ. Посох остался в его правой руке. Когда он лег, светящийся шарик оторвался от посоха, проплыл в воздухе несколько футов и остановился за головой волшебника. Левую руку человек положил на грудь, зажав в ней что-то, свисавшее с его шеи на тяжелой цепи. Волшебник улегся поудобнее, положил ногу на ногу, взгляд его рассеянно блуждал по потолку. Вот он вздохнул и закрыл глаза. Свет медленно померк. Он заснул.
Левая рука волшебника расслабилась, сползла с груди, и Арха увидела то, что он сжимал в ней – грубо обработанный кусочек металла серповидной формы.
Умерли последние отблески его магического света, тьма и тишина окружили его.
Арха заткнула отверстие, поставила на место дощечку, и тихо проскользнула в свою комнату. Долго не могла она уснуть и стояли перед ее взором хрустальное сияние в обители смерти, нежный необжигающий огонь, каменные стены туннеля и спокойное лицо спящего человека.
Глава 6
В ЛОВУШКЕ
На следующий день, покончив с делами в различных храмах и дав урок священных танцев новичкам, Арха сразу ушла к себе в Малый Дом, задернула шторы в комнате с потайным отверстием и, открыв его, заглянула вниз. Света не было. Волшебник ушел. Арха не думала, что он долго просидит у двери, просто это единственное известное ей место. Как найти теперь заблудившегося человека?
Общая длина туннелей Лабиринта, судя по рассказам Тар и собственному опыту Архи, со всеми ответвлениями, спиралями и тупиками, составляла не менее двадцати миль. По прямой самый дальний тупик находится всего в одной миле от Монументов, но там, внизу не было прямых линий. Все туннели изгибались, раздваивались, снова соединялись, пересекались, закручивались в петле и в итоге возвращались в исходную точку – им не было ни начала, ни конца. Можно было идти, идти и идти, но все же никуда не попасть, так как попадать было некуда. В Лабиринте не было ни центра, не ни сердца. А теперь, когда туннель перегородила железная дверь, у него не стало и конца. Ни один путь не вел к цели.
Арха, хотя и хорошо запомнила счет поворотов и пропусков, всегда в самые дальние путешествия брала с собой моток тонкой пряжи и разматывала ее, отмечая пройденный путь. Свет не помог бы ей, потому что на стенах туннелей не было никаких отметин – все они были одинаковыми, и если бы Арха пропустила хоть один поворот, то тоже заблудилась бы.
Волшебник мог отшагать уже не одну милю и удалиться от двери, в которую вошел, не больше, чем на сорок футов.
Арха побывала в Тронном Зале, потом в Храме Богов-Братьев, в кухонных подвалах, и везде, выбирая момент, когда никого не было поблизости, заглядывала в темные потайные отверстия. Пришла морозная, полная звезд ночь, и Арха обошла все заветные места на холме, поднимая определенные камни, прочищая отверстия, напрасно вглядываясь в зияющие в земле черные дыры.
Он был там. Он должен был быть там. Он просто избегал ее. Он умрет от жажды прежде, чем она найдет его. Когда Арха уверится, что он мертв, она пошлет на поиски Манана. Мысль об этом была нестерпимой, и, стоя на коленях на освещенной лишь светом звезд земле Холма, Первая Жрица роняла в снег слезы бессильной ярости.