ГЛАВА X
Странна была наша первая ночь в затерянном мире, но мы едва это заметили. Нервное напряжение в конце концов уступило потребности во сне, и в девять вечера по времени вечно сумеречного пещерного мира мы с Уиллой разошлись по нашим песчаным постелям, оставив Роджера в одиночестве расхаживать по берегу: Уилла настояла на том, что обычный порядок дежурств должен сохраняться без всяких поблажек для нее самой.
Опасаясь привлечь гостей поопасней, чем карликовые динозавры, мы потушили костер, радуясь, что были хотя бы избавлены от темноты, которая усложнила бы наше положение. Берег казался нам всем самым безопасным местом. Здесь мы могли с наибольшей выгодой использовать наши глаза, ноги и оружие; и пока один из нас стоит на страже, нам нечего страшиться неожиданного нападения с суши, моря или воздуха.
Вскоре после полуночи, в начале вахты Уиллы, выстрел ее ружья пробудил меня от глубокого сна. Роджер так и не проснулся — после утомительного дежурства он свалился, как мертвый. Вскочив на ноги и схватив динамитную бомбу, я увидел, что из джунглей к западу от лагеря вышел гигантский ящер и теперь изучал нас, медленно покачивая головой. Перед динозавром решительно, как Ариэль перед Калибаном[9], стояла Уилла со своей винтовкой.
Я не стал тратить время на попытки разбудить Роджера, а кинулся прямо к Уилле, поджег фитиль и бросил бомбу в голову чудовища. Взрыв окутал зверя огромным облаком песка, но, похоже, не произвел серьезного эффекта. Я уже готов был в отчаянии бросить еще одну бомбу, когда гора плоти вдруг развернулась и заковыляла прочь по берегу, пережив взрыв, который и слона сбил бы с ног. Длина чудовища, по моей оценке, доходила до ста футов, включая огромный хвост. Оно оставило на песке большие и глубокие, бочкообразной формы следы. Видимо, это был бронтозавр, один из самых крупных динозавров. Он передвигался на четырех слоновьих ногах, голова же у него была широкая и круглоносая, как у тритона.
Пока мы с Уиллой, не в силах поверить в нашу удачу, смотрели вслед существу, примчался разбуженный взрывом и тяжело дышащий Роджер. Он как раз успел увидеть, как бронтозавр неуклюже свернул в джунгли.
— Не хотелось бы мне повстречаться с этим ящером, когда он голоден, — заметил я.
В ушах у меня по-прежнему звенело от взрыва, а Уилла все еще оставалась бледна. Было ясно, что, несмотря на всю ее необычайную храбрость, пережитые испытания начинали на ней сказываться.
— Пусть лучше Боб подежурит вместо тебя, — предложил Роджер.
Но Уилла была твердо намерена играть роль мужчины и храбреца.
— Ложитесь спать, цветы рыцарства, — царственно приказала она нам. — Любой из вас испугался бы на моем месте. Я пустилась в эту авантюру ради приключений, не так ли? Что ж, приключений у нас достаточно, и мне это нравится.
Роджер быстро покинул поле боя, оставив Уиллу хозяйкой положения, а я вскоре сдался. Втайне я восхищался ее стойкостью, но знал, что льстить ей не стоит. Притворившись, что собираюсь еще поспать, я без сна лежал на песке, прислушиваясь к нервным шагам Уиллы Энсон и раздумывая, какие еще опасности уготовила судьба той, кто была для меня дороже жизни. Мне и в голову не приходило, что мы можем не пережить наши беды и никогда вновь не увидеть внешний мир. Моя любовь к Уилле отвергала всякое уныние. Я решил, что больше не буду спать в эту ночь: пусть Уилла думает, что стоит на часах одна. Кажется, я начал размышлять, не стоит ли мне встать и поговорить с ней, сославшись на бессонницу — но тут я крепко заснул и проснулся лишь в три, когда вахта Уиллы закончилась и она принялась меня тормошить.
— Все в порядке, — торжествующе сообщила она. — И кого же нам за это благодарить?
Пока я глядел на Уиллу, протирая глаза, мне очень хотелось сказать, что я готов всю жизнь оказывать ей подобные услуги. Но вместо этого я лишь глупо изрек:
— Надеюсь и впредь быть полезным.
Уилла дернула за козырек моей кепки, надвинув ее мне на глаза, пробормотала что-то вроде «надо же, какой степенный» и быстро устроилась в углублении, которое я вырыл в песке. Засыпая, она помахала мне тонкой загорелой рукой. Даже столь ничтожное выражение растущей близости бальзамом пролилось на мои изголодавшиеся чувства и, расхаживая по берегу, я пошатывался, как пьяный. У меня возникло дикое, необъяснимое желание забарабанить кулаками в грудь и вызвать всех гигантов подземного мира на смертельную схватку; но, к счастью, мой экстаз быстро сменился холодными размышлениями о путях и способах бегства из отравленной страны чудес, где любовь обещала расцвести вдалеке от священников и обетов.
9
Персонажи пьесы Шекспира «Буря» (ок. 1610–1611), соответственно воздушный дух и чудовище или получеловек-получудовище. Сравнение объясняется также тем, что роль Ариэля до XX в. обычно исполняли женщины (