Когда Бек зажег фонарик, и они двинулись дальше, сквозняк сквозь прорехи в окнах шевелил волосы на головах.
После нескольких поворотов вышли в большой холл, в котором находились стаканы киосков с разбитыми витринами и длинный пустой прилавок местной кулинарии. Дальше, дальше, через дверь во внутренний дворик, окружённый со всех сторон окнами в рост человека, в ещё один небольшой коридорчик, а потом – в холл, в самом центре которого стояла одинокая фигура а мятом, когда‑то белом, медицинском халате. А на другом конце сиял выход из здания больницы.
Шедший первым Бек остановился.
– Тётя Рита! – резанул по нервам крик, прозвучавший у всех в голове.
Девочка рванулась было, но Баркас удержал её за руку.
– Подожди, – его голос заскакал по пустому помещению, как теннисный мячик.
– Пусти, – мысленно захныкала девочка, пытаясь высвободить ладошку.
От фигуры в халате накатила волна спокойной уверенности. И будто ласковый женский голос сказал:
– Потерпи, маленькая. Всё будет хорошо.
И та перестала вырываться. Стояла, переминаясь с ножки на ножку, обутые в растрёпанные сандалики, причмокивала очередной таблеткой аскорбиновой кислоты, которую ей дал Баркас.
Алеся посмотрела на Бека, направившего на фигуру в центре свой обрез, на Баркаса, который в одной руке держал ручку девочки, в другой – пистолет, и, тяжело вздохнув и сгорбившись, будто под весом рюкзака за плечами, двинулась на переговоры.
Беку показалось, что в одном из углов помещения раздалось тихое жужжание и замигал маленький оранжевый огонёк. Камера наблюдения? Работает? Если да, то кто же это такой любопытный на другом конце?
Алеся, наконец подошла к стоявшей в центре фигуре. Сколько они общались, о чём «говорили»? Наконец, секунду или век спустя, девушка двинулась обратно. А фигура в медицинском халате как‑то осела, опустилась на пол.
Баркас сощурился, вглядываясь…
Нет – не видно.
– Пойдём, – сказала Алеся, подходя. Её шатало от усталости. – Она не против, что бы мы ушли.
– Все? – спросил Баркас. – И она?
Он кивнул на девочку.
– И она, – подтвердила Алеся.
– Вот так просто? – не поверил Баркас.
– Второй контроллёр не будет возражать? – спросил Бек.
Девушка пожала плечами.
– Я только с ней договаривалась, – махнула она в сторону центра холла.
– С Ней? Тогда пошли быстрее, – сказал Бек. – Пока Он не вернулся и все не испортил.
Они двинулись по дуге, обходя неподвижную фигуру «тёти Риты».
Когда они подошли ближе, Баркас с удивлением увидел, что та стоит на коленях. Он снова сощурился, но не увидел её лица. Будто слепое пятно или засветка на фотографии.
– Что ты с ней сделала? – спросил он. – Как ты её уговорила?
– Стой, – скомандовала Алеся. – Держи девочку.
Только она это промолвила, у малышки подогнулись ноги, и она упала бы, не подхвати Баркас её на руки.
– Да твою же мать!.. – начал было он, но девушка его перебила:
– Это для её же блага. Нам детских истерик только не хватало. Не переживай, минут через сорок она придёт в себя.
– Идёмте уже, – снова заторопил их Бек. – Чересчур много сегодня разговоров!
Когда они уже подошли к выходу, Баркас с девочкой на руках обернулся. Он так и не смог разглядеть лицо этой «тёти». Но почему‑то был уверен, что сейчас по её щекам стекают слёзы.
На середине спуска по парадной лестнице Баркас ещё раз обернулся.
«Тётя Рита» смотрела им вслед, стоя в проёме главного входа в больницу.
– Как её зовут? – крикнул он ей.
И пришёл ответ. Баркас снова увидел маленькую балеринку, застывшую на одном носочке на кончике иглы.
Белый халат в последний раз мелькнул в проёме и исчез.
31. Понедельник. И снова – здравствуйте
– Она не ела человечину, – вдруг заговорила Алеся, когда они вышли за ржавую ограду – границу больничной территории. – Контроллёры пытались её кормить, но у неё желудок не принимал.
Быстро темнело. «Зомбаков» нигде не было видно.
Бек поискал глазами окно квартиры, из которого Пыж должен был следить за обстановкой. Увидев тёмный силуэт в нужном окне, махнул рукой. Дождался взмаха в ответ и знаками показал: «Жди там. Мы сейчас придём».
– Поясни на счет человечины, – обернулся на ходу он к Алесе. – Не хочешь же ты сказать…
– Она обычная девочка, – кивнула та. – Не детёныш контроллёра.
Брови Бека поползли вверх.
– Что за бред! Контроллёры удочерили обычную девочку? Ладно – не сожрали, так ещё и удочерили! Как такое возможно?
– Ты точно хочешь об этом знать? – мрачно спросила Алеся и предупредила: – История мерзкая.
– А ты вкратце, – попросил Бек, не сбавляя хода.
– Если вкратце, то это всё эксперимент в духе Щегловских. Раньше клепали контроллёров поодиночке. Но они не знали меры, работали на пределе, быстро выдыхались, и – инсульт. Решили создать двуполую пару. Добавить, так сказать, мотивацию к существованию. А потом в какую‑то «светлую» голову пришла идея ещё и ребёнка им придать. Сами они, сколько не пытались, ребёнка зачать не смогли. Уж сильно их исковеркали, в контроллёров переделывая. Тогда ваши умники стали детей извне им подбрасывать. Самка быстро к ним привыкала. А вот самец… Короче, за пять лет эта девочка шестнадцатая по счёту. Долгожитель. Месяца четыре продержалась.
Последние слова Алеся сказала уже, переводя дух, на входе в подъезд дома, где в одной из квартир на третьем этаже их ждал Пыж.
– Зачем они это с детьми? – мрачно спросил Бек. – С‑суки!
История была действительно – мерзкая.
– Из‑за ментальных способностей, – со вздохом ответила девушка и двинулась по ступенькам. – Контроллёрам, чтобы они в ментальную силу вошли, мозг «перепрошивают», в том числе и хирургически. А это долго, непросто и очень дорого. А чуть малейшая ошибка – и вместо контроллёра на выходе идиот получается. Из тех, что ложкой, вместо рта, в ухо тычут. А деток, как оказалось, и без хирургического вмешательства, можно ментальным способностям обучить. Не всех, конечно.
– Мерзость, – сказал Бек. – Какая же это всё‑таки мерзость!
– Я предупреждала.
– Как же она тогда с голоду не померла? – негромко спросил молчавший всё это время Баркас. – Если от человечины её тошнило.
– Выкручивались как‑то, – ответила Алеся. – Может, на Кордон зомбаков гоняли артефакты на продукты менять, а скорее всего с кем из сталкеров договорились: он им какой‑нибудь йогурт да сгущёнку, а контроллёры ему – покровительство. Позволяли шарить в округе беспрепятственно.
Они, наконец, поднялись на третий этаж и остановились около двери, которой Пыж загородил вход в квартиру.
Бек стал слева от двери, постучал костяшками пальцев и тихонько позвал:
– Пыж, это мы. Открывай.
Тут же дверь, что болталась на одной петле, заскрипела, отошла в сторону.
– Вернулись!
Пыж шагнул было к Беку, будто думая обнять, но застеснялся, опустил руки.
– Как всё прошло? Добыли закладку?
– Добыли, – буркнул Бек, пытаясь обойти Пыжа.
– А это ещё кто? – Пыж увидел девочку.
– Вон у него спроси, – сказал Бек, мотнув головой в сторону Баркаса. – Ты пройти дашь?
– Тут такое дело, – замялся Пыж. – Не один я.
В проходе за его спиной появился силуэт в капюшоне и знакомый голос произнёс:
– И снова – здравствуйте.
Бек замычал, будто у него заболели зубы. Баркас стал боком, заслоняя собой девочку.
– Полтораш? – удивилась Алеся. – Ты? Как ты нас нашёл?
– Да что мы на пороге застыли? – Полтораш вел себя, как радушный хозяин. – Заходите, располагайтесь. Будьте, в общем, как дома.
Он отступил в самую большую комнату, увлекая остальных за собой.
А там уже были расставлены вдоль стен стулья и кресла. В центре стоял, подпёртый перекошенной тумбочкой, трёхногий стол. А на столе – и где только откопали? – старинная керосиновая лампа с треснутой колбой.
– Да вы садитесь. Устали, небось?