Полтораш уверенными движениями зажёг лампу и первым уселся в драное, поролон наружу, кресло.
– Что тебе нужно? – Алеся, а с ней и другие, не спешили следовать приглашению.
– Экие вы негостеприимные, – покачал головой Полтораш. – Нет бы – сесть, поужинать… Меня, заодно, угостить, а потом уже с расспросами лезть.
– Ты вроде бы сожрать обещался при следующей встрече, – напомнил Бек.
– Пошутил я, – сказал Полтораш. – Только если не хочешь, чтобы я эту пукалку, из которой ты в меня целишься, тебе в задницу засунул, убери её от греха. Хотел бы, я бы ещё на лестнице всех перебил. Но я пришел к вам не по своей воле, а как гонец и проводник.
– Проводник куда? – спросил Баркас.
Его голос, видимо, разбудил девочку, и та захныкала, задвигалась у него в руках. Он опустил малышку на пол, взял за руку, подвёл к одному из стульев:
– Давай, садись.
Полтораш повёл в её сторону носом, шумно втянул воздух.
– С вами не соскучишься, – сказал он. – Где вы уже это чудо раздобыли?
– Где раздобыли, там уже нет, – грубо сказал Бек.
– А вы в курсе, что она…, ‑ он ещё раз принюхался. – Ну, точно. Контроллёром от неё так и разит…
– В курсе, в курсе, – прервал его Бек. – Ты не отвлекайся. Куда ты нас должен проводить?
– А вот не скажу, пока не накормите, – сказал Полтораш. – Так что если не хотите до утра от любопытства изнывать – раскошеливайтесь.
– И с чего ты решил, что мы с тобой хоть куда‑нибудь пойдём? – пожал плечами Бек. – Репутация твоя давно известна. Многие с тобой ходили, да немногие возвращались.
Полтораш помолчал, сверля его взглядом из‑под капюшона, потом спросил:
– Печень тебе проткнуть что ли, чтоб ты кровью изошёл? А‑то дерзкий больно стал с нашей последней встречи.
Он повысил голос:
– Может, тут желающие бросить мне вызов появились? Ну так давайте – рискните! По‑одиночке или все скопом. У меня только на счет её, – он кивком указал на Алесю. – Строгое указание. И она уж точно пойдёт – побежит, как миленькая…
Напуганная его голосом, заплакала девочка. Алеся вскинула руку, не давая никому сказать ни слова.
– Прости нас, Полтораш, – сказала она смиренно. – Только‑только чуть ли не с Того Света вернулись. Ещё не отпустило. Ты скажи нам кто и куда нас зовёт. Мы при тебе обсудим и ответ дадим.
– Со всем почтением, – добавила она.
– Ну вот, можете, ведь, если хотите, – наконец сменил гнев на милость Полтораш.
– Не плачь, маленькая, – повернулся он к девочке. – Дядя Полтораш больше не будет ругаться.
Он хлопнул себя по бёдрам, встал и спросил бодрым голосом:
– Так будут в этом доме ужинать? Или как? У вас ребёнок уже вон плачет от голода.
Соорудил нехитрый ужин. В ход пошла тушёнка, намазанная на хлеб, бутылки с минералкой и бутерброды, которыми Кораблёв щедро их одарил ещё на дебаркадере, несколько пачек ломанного печенья.
Баркас брал еду со стола не глядя. Думал, что вот ведь какая штука: всего каких‑нибудь двенадцать часов назад, этим утром, жизнь его была лишена всякого смысла. А теперь…Ему, безбожнику, вдруг страстно захотелось перекреститься.
Вместо этого он достал из рюкзака салфетку и вытер ею перепачканную щёку девочки. А та бодро поедала хлеб с тушёнкой, запивая всё минералкой, забавно морщилась, когда газированные пузырьки щекотали в носу.
Алиса медленно жевала бутерброд с колбасой и смотрела в одну точку перед собой. Она очень устала. Один только разговор с этой «тётей Ритой» вымотал её до предела. А ещё, она, похоже, догадывалась, кто мог прислать Полтораша. И если она права, то – хорошего мало. Тот, на кого она думала, ничего не делал просто так.
Бек прикидывал, не разжечь ли в соседней комнате костёр. Очень хотелось горячего чая. Останавливало, что не только свет, но и запах дыма разнесётся по окрестностям и привлечёт незваных гостей. Вообще, он планировал сначала свалить от больницы и её обитателей подальше, а уж потом располагаться на ночлег. Всё испортил проклятый Полтораш, забери его Иблис. Что этому сыну шайтана нужно?
А ещё Бек боролся со страстным желанием спросить про встречу на болотах и про птицу, которая тащила эту тварь неведомо куда.
Пыж ел и не чувствовал вкуса еды.
Полтораш здорово его напугал. Сначала он долго топал на лестнице, поднимаясь на третий этаж. Затем с гадким звуком скрёбся в закрытую дверь:
– Открывай, как там тебя…
Когда же Пыж так и не ответил, сжимая автомат в мокрых от пота руках, предупредил:
– Вот только посмей мне хоть раз стрельнуть!
А потом одним ударом разбил всю его баррикаду. В проем, правда, сразу не сунулся. Пыж бы с перепугу весь рожок в него всадил.
Вместо этого Полтораш, на несколько минут затих, а потом буднично так спросил:
– Что, так и будем стоять?
И тут же, без передышки, длинное щупальце с острым когтём на конце метнулось к Пыжу, обвилось вокруг автомата, вырвало из рук и с добычей сгинуло в дверном проёме.
– Пусть пока тут постоит, – пояснил голос. И знакомый силуэт в плаще, с капюшоном на голове, шагнул в квартиру и, как ни в чём не бывало, предложил притащить из соседних квартир, какие найдутся, стулья и кресла.
– Ребята вернуться усталые, – пояснил Полтораш. – А ты им каждому по стулу. Да ещё бы стол найти человеческий. Чтоб не как животные с пола ели. Будет тебе за это благодарность и уважение.
Стулья нашлись, как и стол. Они расставили всю эту мебель в комнате для наблюдения. Несколько раз Пыж пытался узнать, что вообще Полторашу от него нужно, но тот или не отвечал, либо говорил, что мол, не люблю по сто раз одно и то же рассказывать. Вот соберётесь все вместе, тогда и узнаешь.
Перекусили.
Пыж ел, стоя у окна. Он сходил за автоматом, что так и стоял, прислонённый к стенке возле входа в квартиру. И теперь тот висел у него на плече.
Полтораш, расположился в драном кресле. Выжрав две банки тушёнки и почти полбуханки хлеба из запасов Пыжа, он пришёл в благостное состояние духа, вытащил из кармана дождевика окурок сигары, добыл огонь из потёртой зажигалки и закурил, выпустив облако едкого дыма. А потом спокойно так сказал, что если за Пыжом сюда не вернуться – он его убьёт. Не из злобы или неприязни. А потому, как знает он про него, про Полтораша, непозволительно много…
Ужин, между тем, заканчивался.
Бек выпил последние несколько глотков минералки, отставил пустую бутылку в сторону, подошёл к окну и закурил сигарету, пуская дым наружу. Рядом встал Пыж, тоже с сигаретой.
Баркас снова стал вытирать мордашку девочки, а Алеся подошла к столу и стала сортировать недоеденное: что в мусор, что завернуть и – в рюкзак.
– Ну‑с, накормили вы меня от души, напоили – тоже, – сказал Полтораш, доставая из кармана очередной (где он их только берёт?) окурок сигары. – Теперь к делу.
– Тебе, – обратился он к Алесе, стоявшей к нему спиной. – И тем, кто с тобой, надлежит, не позднее завтрашнего полудня, быть на минус втором этаже четвёртого энергоблока. А если точнее: в комнате управления резервным циклом охлаждения.
Алиса замерла, но оборачиваться не стала.
– А что будет, если я, допустим, не…, ‑ начал было говорить Бек, Порлтораш его прервал.
– Рискни, – не дал он задать вопрос. Обвёл всех взглядом. – Учитывая того, кто меня послал, могу сделать прогноз: кто не пойдёт – пожалеет. Ой, как пожалеет!
– И кто же тебя послал? – спросил Баркас.
– А ты еще не догадался? Вон она, – кивнул Полтораш в сторону девушки. – Уже все поняла. Да? А если поняла, то озвучь своим непонятливым друзьям, кто ж это такой вас под четвёртым энергоблоком ждать будет?
– Монолит, – коротко сказала Алеся.
31. Вторник. Последний рассвет
Пыж проснулся, когда начало светать.
Подошел к стоявшему на часах Беку.
– Иди, ложись, – сказал, становясь рядом и закуривая первую за день сигарету.
– Сегодня всё закончится, – сказал Бек. – Она уйдёт, а мы – останемся. И как теперь жить?
– А как ты до этого жил? – спросил Пыж.
Помолчали.
– Эти же, – Бек мотнул головой в сторону окна. – Нас ни за что в покое не оставят.