В полупустом ресторане несколько припозднившихся посетителей заканчивали ужинать. Карл усадил меня в укромный угол, спиной к залу, и заказал чай. Официантка удивленно подняла брови, но молча пошла выполнять заказ. Я не знала, с чего начать, и Карл мне помог, заметив:
— По-моему, ты не из тех вертихвосток, которые ухажеров меняют как перчатки. Тяжело тебе, наверно, пришлось в последнее время, а?
— Да уж. Я… Не знаю, что тебе рассказывала Брон. Я была уверена, что мы с Бивом выберемся. Если честно, я думала, что хорошо его знаю, к тому времени, когда мы переехали жить в Бристоль. Я думала, мама против него потому, что он увозит меня от нее, но она говорит, не поэтому. Она знала, что когда-нибудь я так или иначе уеду из деревни — выйду замуж или найду работу. Просто она почуяла в Биване что-то неладное. Даже не знала что. Шестое чувство.
— Может быть, у матерей есть какой-то особый инстинкт.
— Может быть. Не знаю. Я думала… Это было таким ударом. Поначалу все шло хорошо. Но как-то раз мы с Бивом поехали отдохнуть на Крит. Там-то все и пошло вкривь и вкось. Мы ссорились из-за каждого пустяка. Даже не помню, с чего все началось.
— Это там он стал тебя избивать?
Я кивнула, стыдясь посмотреть ему в глаза.
— В первый раз — там. Он извинился, но через неделю, уже в Англии, все повторилось. Мы очень повздорили, и он… Он ужасно потом раскаивался. По крайней мере, он так говорил, и я ему верила, но…
— Становилось все хуже и хуже, и ты боялась ему перечить?
— Да.
Карл глубоко вздохнул.
— Бив болен, — услышала я свой жалобный голос, совсем как в том разговоре с Мелани. — Наверно, он и правда не в силах с собой совладать.
Я не собиралась рассказывать Карлу, что Биван плакал, вымаливая у меня прощение, но по мере того, как во мне росли страх и боль, я начала понимать, что он получает какое-то нездоровое удовольствие от тягостных эмоциональных сцен, которые следовали за его жестокими выходками. Мама приехала в тот самый день, когда я поняла, что пора уходить, и я не замедлила воспользоваться этим случаем.
При виде Бива мои чувства сегодня укрепились. Хотя я ощущала себя виноватой за то, что вроде как подвела его, но знала, что между нами все кончено. Я знала наверняка, что просто не рискну еще раз столкнуться с его безудержными приступами ярости. Я боялась, что Карл начнет его проклинать, но он только спокойно заметил:
— Возможно, ты права, и Бивану без врача не обойтись. Это ему решать. А теперь, Айрис, прекрати, пожалуйста, бояться. Больше он тебя не обидит. Я за этим прослежу. Мы все поможем. Живи у нас сколько хочешь.
— Ты очень добрый, — прошептала я, — но это еще не все. Не стану же я жить здесь вечно. На три месяца, до Рождества я могу остаться, а дальше мне надо как-то зарабатывать на жизнь. Сколько можно сидеть на шее у матери?
Помолчав, он спросил:
— А если ты получишь разрешение здесь работать, на полгода или на год, ты останешься?
— Не знаю. Наверное, да. Мама хочет, чтобы я пожила вдали от Уэльса, но…
— По-моему, ничего сложного здесь нет. — Он помедлил. — Если хочешь, у нас есть чем заняться. Это же семейное дело, разве нет?
— То есть… Работать у вас? На фруктовой ферме?
— А почему бы и нет? Я волен нанимать кого захочу, и папа со Стивом, скорее всего, согласятся. Я не предлагаю тебе сажать деревья и ставить ограду. — Он слегка улыбнулся. — Я имел в виду магазин.
— Но вы же, наверное, нанимаете служащих из местных жителей.
— В общем-то, конечно, да и туристы уже поиссякли. Часть рабочих мы на зиму обычно увольняем, но магазин все равно работает для всей округи. К тому же в январе и феврале мы любим внести какие-нибудь изменения. Чтобы к весне все блестело как новенькое. Но, может, тебе не по нраву работа на ферме… — неодобрительно начал он.
— Нет, отчего же. То есть, я уверена, мне понравится.
— Так за чем же дело стало? Вечером звони маме, спросишь, что она думает. Мне кажется, она захочет, чтобы ты осталась, особенно если ты скажешь, что этот тип тебя и здесь достал.
— Нет, этого я ей не скажу. Она там с ума сойдет.
— Да и ему ты, кажется, навредить не хочешь, — нахмурился Карл. — А дело не шуточное, Айрис. Он сказал, когда конкретно за тобой вернется?
— Нет. — Меня охватила дрожь. — Он только сказал, что вернется и заставит меня поехать с ним. Может, завтра, может, на следующей неделе. В любой момент. Бив такой… непредсказуемый.
— Ладно, главное — не бойся. Если что, я с ним справлюсь.
— Спасибо тебе. — Я робко добавила: — Я чувствую себя такой виноватой из-за того, что вот так его бросаю.