Ага, вот и первая цель нарисовалась, хрен сотрёшь. Как бы этот Сенельд и нас крышевать не начал, а то в истории варягов считают заступниками и благодетелями русского народа. Зато норманов хают, как исчадий ада, якобы они все беды принесли на Русь. Начинается уборочная страда и рекетиры всех мастей наверняка начнут окучивание своих грядок. Хоть ладьями разживёмся… А зачем они нужны, когда свою имеем? Или «торговцами с позиции силы» заделаемся?
— На уге от вас мы живём, нас другой варез хранит. Много забирает, совсем трудно жить. Сей весной мало сеяли, на всё поле не хватило. Трудная зима будет, — достаточно грустно отрапортовал афеня.
— Когда он приплывёт?
— Уже скоро, может через седьмицу, может через две.
Чего же соседям не подсобить, отморозив в ноль варяжского умника?
— У вас староста имеется? Поговори с ним, мы вас защитим от вареза.
— Бойр Гром, у него половина сорока дружников. Все при хорошем оружье, а у вас ничего нет. Вы себя защитить не можете.
— Быстр, всё переменчиво в этой жизни. Нас боги только-только перенесли из других земель, сам видишь. Поэтому мы ещё не готовы. Приходи со старостой завтра и сам посмотришь.
В итоге порасспрашивали ещё всякоразного, но слишком не усердствовали. Вроде похоже что в прошлое попали, а вот в какой век до сих пор непонятно. Мелкий купец показал то, что считается очень дорогим. Залез куда-то внутрь своей одёжи и достал кусок тряпки, которую на столе и развернул. Даже не побоялся, что отберём. У него всё-таки нож на поясе, а наши карабины и пистолеты ничего для него не значат. Или профдеформация такая, когда одиночных торговцев не трогают?
Внутри оказались какие-то стекляшки с дырками.
— Так это же стекольчатые бусы, — профессионально определил немецкий казах, — дорого стоят, между прочим.
— Да, за одну такую можно получить целого людя для работы.
Фигасе, за пустяковину раба дают, получается. Ну-ка сбегаю в дом и свою «бусину» принесу. Снял с люстры одну висюльку из нижних, чтобы определиться что есть что в этом мире.
— Вот, зацени.
— Бойр, это очень дорого, — внимательно рассмотрел хрустальный выкрутас наш посетитель, — за такие висы могут сорок динаров или номисмов дать. Только нет у нас здесь таких богатых купезе.
Ещё бы не дорого. Дядина люстра, вообще-то, коллекционна по происхождению. Изготовлена до 2010 года, когда хрусталь был со свинцом, а не фигня всякая. Спецзаказ, как никак, сделал сам «Сваровски» (в смысле, дизайн и исполнение мастеров этой компании). Хоть и не брюлики, но всё равно козырно. Быстр явно очарован, но не удивлюсь если по-своему расстроен. Веры в нас нет, а значит наши богатства заберут или дружинники словенских бойров, или налётчики скандинавского происхождения. Тем более, что теремнон не спрячешь от посторонних глаз которых на реке полным-полно, просто прячутся пока. Завтра инфа до новгородского тригородья доберётся, а послезавтра и до Алдоги, сколько её Альгейдой не называй.
Встреча на высоком уровне закончилась и афеня отправился готовить своего старшего к завтрему. Их будет ждать сюрприз, но без выпендриона (вроде по-гречески, ежели что).
— Друзья, придётся переодеваться, чтобы слабаками не выглядеть. Шпыни в джинсах и с палками за спиной здесь не котируются. Заодно, определимся с внутреними взаимоотношениями, чтобы каждый знал чего в дальнейшем ожидать. Пока же обдумайте свою дальнейшую жизнь. Никого насильно работать не заставим, вам самим нужно определиться со своей судьбой. Желающим выдам деньги и кое-какое оружие.
— Так дело не пойдёт, Андрей, — сразу возбухнул Виталя, — твоё наследство спорно. Твой дядя, между прочим, моему отцу должен. Так что в лидеры пока тебя никто не определял. У нас все равны.
— Да, кстати, здесь явно никому не нужны бумажные деньги, — подключился конюх, — чем ты платить собираешься? Тем более, что за последний месяц зарплату не выдавали пока.
— Филипп Алексеевич, про бумажные деньги забудьте. Долг по зарплате погашу серебрянными деньгами, но по разумному курсу с учётом местных реалий. И в дальнейшем также буду весомым платить, а не бумажками. Желающим уйти, хоть в Новгород, хоть в Ладогу, выдам хорошие подъёмные.
Люди разумные, поэтому призадумались всерьёз. Кто знает хорошо ли здесь оставаться, коли опасности налётов грозят. Но и самостоятельное существование тоже неопределённо выглядит, как бы не прогадать.
— Ты сначала с долгом мне разберись, — опять обнаглел мажор, решив воспользоваться ситуацией, — при людях, а не исподтишка.