– Вот мой пароль.
Мужчина предъявил Беренике агатовую гемму с изображением оленя, на спине которого сидел орел. Эта гемма принадлежала матери Береники Селене I, второй дочери Птолемея VIII, сестре и жене Птолемея IX, потом Птолемея X, потом жене сирийских царей Антиоха VIII, Антиоха IX, Антиоха X и матери царя Антиоха XIII. После гибели мужа Антиоха X она покинула Сирию и перебралась в Финикию, где вела войну против армянского правителя, когда он покорял эту страну. Тигран II осадил Птолемаиду, обороной которой руководила лично Селена, но после долгой осады он взял город и излил всю злость на царицу Селену, заточив ее в крепости города Селевкия. Береника, став наложницей царя, была отдана Тиграну-младшему, и теперь девушка делала все, чтобы освободить свою мать.
– Меня зовут Сетос, – представился мужчина и спросил: – Тебя никто не заметил, когда ты выбиралась из дворца?
Она, опустив платок с лица, сказала:
– Думаю, что нет. Как мать?
– Твоя мать, как птица в клетке, пытается открыть ее, и не может, но она хочет летать, поэтому не сдается.
– Затея с египетским чародеем и змеями не удалась, к Тиграну не так-то просто подобраться! – сказала Береника.
– Твоя мать продумала все до мелочей, но звезды были не на нашей стороне.
– Что она передала мне?
– У нее есть новый план. Тебе поможет человек из свиты Тиграна. Вот кольцо с камнем, оно с тайником, камень откидывается, внутри – яд аконитин.
Береника внимательно посмотрела на серебряное кольцо. Невзрачное, да и камень поделочный, сердолик, цвета ягоды кизила.
– Мама мне всегда говорила: «Кольцо – символ непокорности, а камень – обломок кавказской скалы, к которой был прикован Прометей за похищение огня». Хочу верить, что это кольцо воплощает идею освобождения моей матери, – задумчиво сказала она.
– Селена полагает, что отравить вино будет сложно, – сказал Сетос. – Заведует напитками и подносит их царю Генуни, человек из очень известного рода и ближайшего окружения Тиграна. Царь ему доверяет.
– Подсыпать яд в пищу царю невозможно. У царя есть профессиональные пробователи пищи, – промолвила Береника. – Что же делать?
– Твоя задача пронести кольцо во дворец и незаметно положить в пасть каменному льву, которого привезли из Персеполя. Он стоит среди прочих скульптур в тронном зале.
Береника спрятала кольцо за пояс и сказала:
– Возьми этот черный мешок, в нем два почтовых голубя, которых я прикармливала на своем окне, а также передай матери: она будет свободной от тирана, а мой брат, как и прежде, будет править Сирией…
В этот момент в лавку заглянул стражник с большими черными усами по имени Джалал. Спуск Береники из окна дворца не остался незамеченным: уже вовсю на базаре шел поиск преступника. Увидев подозрительного человека, похожего на описание, Джалал, зло скалясь, закричал:
– А ну стой, ты кто такой?
Сетос, видя опасность, с размаху ударил по прилавку, опрокинув лоток с благовонными маслами. Раздался грохот бьющегося стела, из бутылок на пол потекло масло. Береника схватила склянку с мускусом и плеснула в лицо стражника, затем в него полетела горсть черного молотого перца. Стражник начал тереть глаза руками, скривившись от крайне неприятного запаха мускуса, но вдруг поскользнулся и упал, барахтаясь в пролитом на полу масле. Глаза у него ужасно запекло, он взревел, тем самым известив стражу, где надо искать преступника. Береника, закрыв лицо платком, вместе со своим спутником выбежала из лавки на другую торговую улицу.
Базар зашумел еще громче, все смешалось: стражники, не разбирая дороги, неслись по торговым улицам, сметая все на своем пути, покатились по дорожкам дыни, арбузы, персики и абрикосы, торговцы прижались к краям рядов, покупатели попрятались, собаки залаяли, куры, почувствовав угрозу, вдруг полетели, петухи в испуге пронзительно закричали. Один из стражников с мечом в руке, наступив на спелую хурму, заскользил и врезался в развал с орехами, и жареные фисташки дождем брызнули во все стороны. Кто-то выкрикнул: «Богатым будешь!»[6]. Другой стражник, пытаясь схватить беглеца, угодил в скотный ряд, перепугав коз и овец. Приподняв голову, он уперся в морду бородатого козла, который заблеял, как бы говоря: «У старого козла крепки рога!»