– Мелкий воришка и любитель покомандовать. Обожает мокрую работу. Меняет свое лицо так, что даже я не могу узнать его в толпе. Надо было видеть, как мы работали! Великолепная команда, собирающаяся вместе только в случае необходимости, рекогносцировка, подготовка, меры безопасности… Но этот парень, черт… Он хотел превратить это в ужасное представление своей губной помадой!
– Где он сейчас?
– Если бы я знал это, я бы сразу убил его, потому что уверен: такое дерьмо, как он, не раздумывая, уничтожит меня, если у него будет хоть малейший шанс. Твой парень превратился в пыль потому, что подобрался слишком близко. Парень из посольства в Египте, которому поручили спрятать концы в воду, улыбался, когда расписывался на документах о перевозке оружия. Теперь, ты говоришь, он мертв, это удивляет меня, те, кто уже имел с ним дела прежде, уверяли, что с ним не будет проблем.
– Что за дела?
– Не знаю, мужик, это не по моей части.
– А что по твоей?
Они спускались вниз на второй этаж на эскалаторе, Джон на нижней ступеньке. Фил ступенькой выше, наклонившись к Джону, шепча ему на ухо.
Вокруг ничего подозрительного.
– Я был завскладом Клифа Джонсона и одним из его команды. Клиф был связан с разведывательным отделом и занимался вербовкой американских бизнесменов. Подходящее дело для зануды Клифа. Потом он начал свое дело, понадобились баксы. Возможно, он и не хотел заниматься работой подобного рода, но времена трудные, поэтому он продал себе красную, белую и синюю ложь. Черт побери, в этом бизнесе мы все вынуждены постоянно врать, в том числе и самим себе.
Джон увидел их отражения в витринах закрытого магазина, два отражения в зеркальном блеске стекла.
– Больше не должно быть лжи, – сказал он.
– Какая свежая мысль, – ответил Фил. – Я запишу это.
– А как насчет Ахмеда Нарала? – спросил Джон.
– Ты льешь по нему крокодиловы слезы? – Фил Дэвид покачал головой. – Не моя персональная работа, но в действительности он был подарком для Америки. Ему сняли квартиру в Париже, которую в нужный момент «хорошие» парни без труда могли связать с его именем и в которой могли обнаружить несколько фунтов Си-4 и детонаторы. Нашедший становится героем, Нарал берет на себя ответственность за взрыв, который, как предполагалось, не причинит никому вреда, и все – конец истории.
– Но почему? Я никак не пойму причины.
– Ты спрашиваешь, почему? – Фил Дэвид опять покачал головой. – Потому что мне заплатили.
Второй этаж торгово-развлекательного комплекса. Они стояли перед магазином, торгующим одеждой, витрины которого ломились от образцов нью-йоркских модельеров.
– Для тебя это было обыкновенной работой, – пробормотал Джон.
– Так же, как для тебя, разве нет? Пока ты не вляпался в дерьмо.
Джон не ответил.
– Так или иначе, приятного мало, и речь идет о моей голове, – добавил Фил. – Я по-прежнему хочу заключить честную сделку с сенаторами. За показания – полная неприкосновенность.
Подросток в огромной парке и бейсбольной кепке перебежал им дорогу, перегнулся через перила и пронзительно завопил:
– Эй! Далмонт!
Они обошли его.
– Кто с тобой работает? – воскликнул Джон. Продавщица обернулась на его голос. – Кто?
Фил подтолкнул его к эскалаторам, вниз, к кафе, к шуму на вечеринке.
– Кто? – прошептал Джон, когда они спускались. – Это не управление. Тогда кто? Чья это была операция?
– Так я тебе и сказал, – ухмыльнулся Фил. – Это имя – мой пропуск в светлое будущее.
Мать с ребенком обогнали их, торопясь в уборную.
– Расскажи мне хотя бы, каким образом, – прошептал Джон. – Деньги, приказы, связь, дублирование, техническое обеспечение… Как вам удавалось проворачивать свои дела?
Открылись двери лифта, из него вышло четверо пожилых горожан: первые ласточки, сеанс в кинотеатре, должно быть, только что закончился. Еще с десяток кинозрителей спускались по эскалатору вниз, в шум и суматоху.
Женщина протиснулась между Джоном и Филом Дэвидом. Подхватив Джона под руку, Фил прошептал:
– Наш мир создан для подобных игр. Мы пользовались комбинированными грузоперевозками, когда могли. В шпионском деле никогда не знаешь, чью воду ты везешь через реку. К тому же у нас всегда были наличные деньги.
Старик, шаркавший за ними вслед, нахмурился, глядя на этих двух мужчин, прогуливающихся под руку.
– Какова была твоя цель? Куда направлялся товар?
– В этот город, – сказал Фил, продираясь сквозь толпу возле кафе. – Куда же еще?
Он закашлялся.
– Если ты врешь, тебе не поможет никакая неприкосновенность, – сказал Джон.
Фил выпустил его руку, Джон обернулся: глаза бывшего армейского шпиона сверкали злобой…
Рот открыт, зрачки расширены. Фил, пошатываясь, прошел три шага, четыре.
Джон сказал:
– Что…
Фил качнулся вперед. Его колени подогнулись. Он повалился на пол.
– Смотри под ноги, придурок, – заорал мужчина, на которого навалился Фил.
Обернувшись, он увидел, что «придурок» в длинной зеленой куртке распластался на полу, глаза выпучены, ртом ловит воздух, как рыба.
Мужчина завопил.
Несколько человек обернулись посмотреть.
Лица, всего лишь лица…
Фил хрипел. Джон упал на колени.
– Что? – Он подсунул руку под голову Фила. – Что ты…
Агент-перебежчик корчился на кафельном полу, зажимая рукой правый бок.
Там, над правым бедром, Джон нащупал дырку в зеленой куртке. Капли теплой жидкости.
– Посмотрите на него! – кричали в толпе, собравшейся вокруг. – Похоже на припадок!
Голова Фила судорожно дернулась.
– Кто-нибудь, вызовите полицию! – вопила женщина.
Осмотрелся по сторонам: заметил объектив телекамеры под потолком.
– Ему нужен доктор, – крикнул Джон.
– Позвоните девять-один-один! – завопил кто-то еще.
Мамаши пытались загнать детей обратно на вечеринку.
Бледное лицо, закатившиеся глаза.
– Это эпилептический припадок! – сказал мужчина. – Суньте ему в рот бумажник.
Убили, они убили его! Почему не нас обоих? Почему? Как?
Время остановилось. Треснуло. Призраки закружились на кафельном полу. Лектор разведшколы рассказывал: «…так называемую посольскую технику. Пестик для колки льда. Держать его точно напротив запястья, острие входит в мишень. Отвести руку назад твердо и быстро – это будет выглядеть естественно…
Шесть дюймов стали войдут и выйдут из его почки, прежде чем он почувствует это. Мгновенный шок. По инерции жертва продолжает идти. Вы исчезаете в толпе раньше, чем он упадет. Кровь наполнит почку, так что даже если его довезут до реанимации, он все равно умрет раньше, чем они найдут рану».
Глаза Фила закатились…
Телекамера снимала, но не могла захватить это…
– Позовите врача, – пробормотал Джон.
– Эй! – воскликнул старикашка. Камера последовала за его указующим перстом. – Ты был вместе с ним!
– На втором этаже есть телефон-автомат! – Джон указал наверх и проскользнул между ошеломленной мамашей и пожилой леди, заметив краем глаза, как кто-то занял его место возле лежащего человека.
Джон побежал вверх по эскалатору, огибая людей, стоящих на ступеньках. Их глаза были прикованы к происшествию внизу.
На втором этаже он побежал к следующему эскалатору, затем к следующему, поднявшему его на четвертый этаж, где был переход на стоянку.
Мужской голос глухим эхом разносился внизу, уже далеко за спиной Джона:
– Куда запропастился этот парень?
Глава 44
Бегом.
С лица леди, торгующей парфюмерией в переходе, слетела дежурная улыбка, когда он промчался мимо нее.
Проскочил через стеклянные двери, ведущие к стоянке, громко хлопнув ими…
Никаких выстрелов ему вслед, ни дырки от пули, ни звука разбиваемого стекла.
Почему? Почему?
Где этот мокрушник?