Совместными усилиями её удалось поднять, но в процессе Гром узнал, что был послан не иначе как чудом в их Козьи Хрюшки, и пусть милсдарь маг не побрезгует разобраться, что за чертовщина происходит в деревне. О подробностях чертовщины баба рассказывать не стала, но едва оказавшись на ногах, взяла быстрый старт, выкрикивая на бегу, что они, мол, сейчас всё подготовят, всех созовут, накормят-напоят, и всё расскажут.
Воды из вёдер за время забега не было пролито ни капли.
— Интересно, у нас тут есть хоть одна деревенька, где всё тихо-мирно, без упырей и кабесов? — пробормотал Орест. — Мы можем обойти её, если ты не хочешь этим заниматься, — обратился он к Грому.
Тот пожал плечами.
— У меня нет причин отказывать.
— Может, тебя ищут? А ты тут, в Козьих Хрюшках.
— Кто меня может искать?
— Король, например, — Орест воодушевлённо взмахнул руками.
Он вообще легко выдумывал разные истории, а могущественный маг неизведанной расы с потерей памяти давал огромное пространство для рассуждений.
— Может, ты прибыл с другой земли для налаживания дипломатических связей, но по ходу магического перемещения потерпел крушение.
— С какой «другой земли»? — буркнул Сильд.
— Которая за большой водой, — жизнерадостно объявил Орест.
— Да нету там за водой никакой земли!
— Ты не можешь знать наверняка!
— Если бы это действительно было так, все бы знали!
Пока братья обсуждали вопросы географии, они как-то незаметно дошли до Козьих Хрюшек, и тема о необходимости вмешательства в жизнь поселения отпала за ненадобностью.
Изначально на месте деревни стоял торговый дом «Козы и хрюшки». Разной породы животных до сих пор выращивали здесь на продажу, и от визга, блеяния и хрюканья у Ореста, как только они вошли в хлев, заныли уши. Сопровождающий их староста, невысокий энергичный мужичок, нервно заламывая руки, говорил о том, что животинку свою они тут холют, лелеют и глаз не спускают, чтоб какой кабес не позарился. А тут такое. Когда до Ореста дошло, что староста имеет в виду под «позарился», то недоверчиво почесал в затылке.
— Да разве же кабесы травоядных кроют?
— Нет, потому что за животиной у нас глаз за глаз! — строго припечатал мужичок, и Орест вопрос о том, употреблял ли староста нынче утром, решил не задавать.
В вольере, куда их привел мужичок, лежала лохматая свинья с выводком козлят. Орест посмотрел на старосту с сочувствием — это же надо так перетрудиться!
— Козлята ведь могли прибежать из другого вольера? — неуверенно предположил он.
— Ты за дурака меня не держи! — рявкнул староста. — Я сам! Вот этими руками третьего дня роды принимал!
— Нервный он какой-то, — буркнул Орест, когда тот ушёл, оставив Грома осматриваться. — Кабес скорее сожрёт свинью, чем будет её крыть. И козёл тут вообще при чём? Он же сам сказал, свинью спаривали с хряком! — Орест полюбовался на хряка, ни разу не похожего на отца выводка козлят, и развернулся к Грому, который как раз осторожно взял одного. — Да не утруждайся даже! Староста просто пьян!
— Я бы так не сказал, — Гром дал ему в руки козлёнка и раскрыл ему рот, демонстрируя зубы. — И разрез глаз совсем не как у козы.
— Ну, не может свинья родить козлят, — утомлённо протянул Орест. Сегодня все стремились искалечить ему психику. — Что ты делаешь?
— Беру кровь на анализ.
— Ты так сможешь узнать, не кабес ли кто из них?
— Да, — Гром был доволен, что Орест не стал уточнять подробности.
Потому что если он не понял про аккумулятор, то вряд ли поймёт про гены. Пока Гром возился с одним козлёнком, второй встряхнулся и взвизгнул, завалившись набок. Его братец отозвался хрюком и задёргался в руках Грома.
— Кажется, мне надо на свежий воздух, — протянул Орест и нетвёрдой походкой направился на улицу. — В неспокойное время живём, — печально констатировал он, пристраиваясь на бревенчатом загрождении около Сильда, что отстал от их компании, пока староста обсуждал вопросы животноводства, и теперь прославлял подвиги Грома по многочисленным запросам общественности.
— Был тот кабес страшен и могуч, как медведь, — возвестил Сильд громко и тихонько добавил, обращаясь к Оресту, — что тебя не устраивает?
— Там у козлят клыки, и они хрюкают, — пояснил Орест так, будто это причиняло ему невыносимую головную боль.
— Распахнул он свою огромную клыкастую пасть, да и заглотил козла целиком, — продолжал декламировать Сильд.
— Не за горами день, когда курица откусит руку, когда попытаешься забрать у неё яйцо, — нагнетал впечатлительный Орест.
— Но мало было кабесу, развернулся он к великому Грому, да и бросился на него, раззявляя пасть свою бесстыжую.
Общественность охнула и перекрестилась.
— Тебя же там не было, откуда знаешь?
— Я с пастухами общался, — цыкнул Сильд, — но могучий маг не растерялся: поднял длань свою, да и испепелил на месте кабеса проклятого — только дым смрадный пошёл!
Раздался радостный гомон и редкие аплодисменты.
— Пастухи тоже ничего не видели, Гром сказал, они позже подошли, — бухтел Орест.
— Цыц, — Сильд шутливо дал ему подзатыльник. — Ну, что там Гром? Помощь нужна ему?
— Он отбирает у животных кровь.
Сильд скривился: забор крови для него был больной темой.
— Зачем?
— Кабеса среди них ищет, — Орест пожал плечами так, будто понимал все тонкости этого процесса.
— Среди козлов или среди свиней? А так кабеса разве не сразу видно?
— Среди всех, — ответил Орест на первый вопрос. — А в козлятах я бы кабесов не заподозрил: там дальние зубы клыками и глаза вроде не такие большие и выпуклые.
— Пошли помогать ему, — Сильд стянул апатичного брата с бревна, — тут скотины пара сотен голов, если он каждого проверяет, то надо много ловить и держать.
— Я считаю это всё глупостью, — гнусаво пробубнил Орест. — Если свинья родила козлят, значит, её покрыл козёл. А как козёл стал кабесом? Хищник его не сожрал, а спарился?
— Почему нет? В Хмелинках, помнишь, пёс повязал гуся? Мы ещё ребятишками бегали смотреть?
— Ну, то был мелкий домашний пёс. А адские гончие больше волков.
— Они могли спариваться с собаками, получая более мелких щенков.
— Ты клонишь к тому, что зубастые курицы всё-таки возможны, да? — уныло протянул Орест.
— Надеюсь, что нет, — Сильд покровительственно приобнял его за плечи, — но с зубастыми козлами надо бы разобраться. Кстати, с каких это пор свинья стала травоядной?
Орест вскинул брови.
— Ты сказал старосте, что кабесы не покрывают травоядных, — напомнил Сильд. — А речь шла о свинье.
— Свиньи едят корешки и жёлуди, — убеждённо проговорил Орест.
— Они едят всё.
Орест наморщил нос.
— Голодные свиньи и человека могут сожрать.
— Свиньи едят корешки и жёлуди, — нервно повторил Орест, с огромным энтузиазмом бросаясь на помощь Грому.
***
Орест неизящно грохнулся с печки, встал, потирая задницу, и с трудом сфокусировал взгляд.
— Чего ржёшь? — буркнул на Сильда, который пытался не подавиться гречневой кашей.
— Есть будешь?
— Нет, конечно, кто же это ест с утра, упавши с печки, — передразнил Орест, совершая вращения каждой конечностью по очереди.
Несмотря на то, что вчера он отправился спать раньше Сильда, от всех этих приседаний-наклонов-разгибов с живностью в руках у Ореста всё болело.
— Откуда еда?
Вчера их кормили у старосты и заселили в пустую избу, которую кто-то, пока они были заняты в хлеву, прибрал и почистил.
— Дочка старосты принесла, — Сильд указал на корзинку, которую сонный Орест не заметил. — Тут вон яйца, масло, хлеб и пирог мясной, я к печи поставил, чтоб не остыл.