Орест со стоном наслаждения укусил мягкий ароматный хлеб и потянулся за маслом. В дверь постучали.
— Тут вот ещё молочко свежее, маменька просили передать, — на пороге стояла худенькая рыжая девушка с прикрытым тряпицей кувшином.
Орест поблагодарил.
— А милсдарю Грому как? Понравилось? — пискнула она, запинаясь и краснея.
— Что понравилось? — уточнил Орест, не уверенный, что всё понял правильно.
— Пирог! Я сама готовила! — девушка затеребила передник.
— Ах, пирог! — да, вначале Орест понял её неправильно. — Он великолепен! Милсдарь Гром почувствовал небывалый прилив сил после того, как попробовал его, и уже ушёл работать над вашей проблемой.
Девушка просияла.
— А где Гром? — поинтересовался Орест, едва закрылась дверь.
— Мы вчера проверили всех, и он велел мне идти спать.
— Ну, нашли кабеса?
Сильд замотал головой.
— Так отлично! Говорим старосте, что все животные в порядке и они могут спаривать их, не опасаясь получить монстров, и всё!
— По-моему, Гром всё-таки хочет выяснить, как так получилось.
— Только не говори мне, что он пошёл искать по лесам кабеса, который покрыл эту свиноматку!
— Именно это я и пытаюсь тебе сказать.
Что эта самоубийственная затея, рисковавшая растянуться на недели, увенчается успехом уже к вечеру, Орест не ожидал. Гром гордо поставил кабеса на деревянный пол и отошёл на шаг. Не проявляя никаких признаков страха или агрессии, тот процокал копытцами к столу и тявкнул на поджавшего ноги Ореста. У кабеса был собачий хвост, уши торчком, но прямые козлиные зубы. От головы до хвоста по позвоночнику шла полоса чёрной шерсти, бока и ноги были в серовато-белых пятнах.
— Что это? — пискнул Орест.
Кабес как раз лизнул ему палец на ноге, и тот едва не кувыркнулся вместе со стулом.
— Он травоядный, — поспешил успокоить Гром.
— По-моему, это плод любви козла и адской гончей, — тоном «а я был прав» заметил свесившийся с печки Сильд.
Гром кивнул.
— Он милый, — протянул Орест, осторожно почёсывая кабесу ухо. — Надо, наверное, старосту позвать?
— Я сам ему сейчас отнесу, — Гром потрепал подошедшего к нему козлика по морде и подхватил его под пузо.
— Жители убьют его? — грустно вопросил Орест у Сильда, когда Гром вышел за дверь.
— Кабеса? Не знаю.
— Жалко даже.
Утром, когда они покидали Козьи Хрюшки, Орест обратил внимание на двор с очень необычной собакой, которой вчера тут не было: кабес с умиротворённым видом возлежал около будки, грызя морковку, которую зажимал передними лапами. От его шеи до конуры тянулась цепь. Орест коротко свистнул, и кабес насторожился, приподняв уши. Неуверенно тявкнул пару раз и снова сосредоточился на морковке.
— Вроде бы он всем доволен, — заключил Орест, — и как травоядный выжил в лесу?
С вероятностью в полпроцента.
— Повезло, — улыбнулся Гром.
На самом деле козлику повезло дважды: андроид вчера слышал слова Ореста и позаботился о том, чтобы донести до старосты мысль, что от дружелюбного травоядного существа не обязательно избавляться, достаточно просто держать подальше от других животных. Мужчина, который поначалу был готов зашибить козлика лопатой за порчу любимой свиньи, в конце концов успокоился. А когда кабес тявкнул и припал на передние ноги, приглашая к игре, даже умилился.
Почему было важно порадовать Ореста, Гром пока не анализировал.
========== Часть 3 ==========
Витольд Брахский был изящен и очень красив: его золотые волосы завивались кольцами, в синих глазах можно было утонуть, а по губам так и тянуло провести подушечкой пальца. Погружённый в свои фантазии Сильд находил вспышки злости молодого мужчины очаровательными, а голос внеземным и очень приятным. У сидящего рядом Ореста от внеземных переливов визгливого голоска Витольда звенело в ушах, и он регулярно ловил себя на том, что пытается сползти под скатерть роскошного обеденного стола.
Лорда Брахского раздражало всё: цвет скатерти, фасон занавесок, чересчур начищенная обувь лакея, даже помидоры в салате из помидоров. На гостей он не орал и разговаривал с ними вполне уважительно, но есть в такой нервной обстановке было трудновато.
Орест взял кусок рыбы, второе блюдо с которой недавно полетело в голову кельнера по причине недосоленности, и сосредоточился на том, чтобы прожевать и проглотить её. Гром решил не давать лорду повода для раздражения (ещё решит, что андроид не ест потому, что ему невкусно, и отправит поваров на плаху), положил себе в тарелку тушенного мяса, разрезал его сначала на идеальные квадратики, потом на треугольнички, и теперь скармливал их кобелю, что уже положил голову ему на колено и блаженно пускал слюни.
Завтра планировался поход на дракона: именно под этим предлогом они посетили замок лорда Брахского.
— Вам письмо, граф, — вошедший в зал лакей увернулся от хрустального кубка и поправился, — маркиз.
Граф Брахский, приходящийся Витольду дядей, погиб во время атаки скрублов два месяца назад. Титулом маркиза он был награждён посмертно и прислуга, что всю жизнь называла Брахского графом, наследника титула именовала также.
— Стой, — бросил Витольд слуге, который собирался уйти, — передай магу.
Гром пробежался глазами по витиеватым строчкам, общий смысл которых сводился к тому, что Коргоград сожжен дотла, а высланный лордом Брахским отряд рыцарей полёг, защищая город. Витольд обещал дать Грому в поддержку боевой отряд, потому как воевать дракона в одиночку даже для могущественного мага было самоубийственной затеей, и не мог нарушить слова. Однако многие его рыцари были ранены или убиты во время нападения скрублов, а теперь военные силы лорда лишились ещё сотни человек. Была возможна повторная атака скрублов, и он не мог оставить замок и окрестности без защиты.
— Вот что, — лорд Брахский затребовал у слуги письменные принадлежности. — Поедете к Коргограду кружной дорогой, через Жёлготу, передадите письмо барону Фрэкентару, он выделит вам отряд. Бойцы у него неважнецкие, но это лучше, чем ничего, — пробормотал он себе под нос. — Нормальное перо принеси, бездельник! — прикрикнул он на слугу, и дождавшись исполнения приказа, написал два письма: одно с инструкциями, как доехать, второе — для барона.
Запечатав последнее сургучом, Витольд запросил у мажордома информацию о степени подготовленности повозки к завтрашней поездке, запустил в него тарелкой, потому что у дяди «завтра» означало через неделю может быть. Пригрозил, что если его распоряжение не будет выполнено в срок, полетят головы, и извинившись перед гостями, отбыл из обеденной залы.
Орест немедленно наложил себе еды и начал с аппетитом её уплетать, Гром, наоборот, перестал создавать видимость поглощения продуктов, от чего пёс обиженно проскулил, толкнув его носом. Губы Сильда по-прежнему изгибались в нежной улыбке, и такое его выражение лица вызывало у Ореста нехорошие ассоциации.
— А ты тоже видишь лорда Брахского светловолосым и голубоглазым? Он человек? — прошептал он Грому.
— Да. Но я не могу сказать наверняка, не оборотень ли он.
— И то хорошо.
— Тебя что-то беспокоит?
— Кажется, он нравится Сильду. Не хочу, чтобы получилось, как в прошлый раз.
Гром серьёзно кивнул.
Орест был уверен, что лорд Брахский слишком сильно перестраховывается. Неужели они не нашли бы барона Фрэкентара, зная, что его родовой особняк находится в трёх верстах от «Синих Луков», а деревня находится в двадцати верстах от Жёлготы, до которой кучер знает дорогу? Язык, как говорится, и до столицы доведёт! Однако позже Орест неоднократно восхвалял подробные инструкции лорда Брахского, и даже испытывал угрызения совести по поводу того, что мысленно называл его истеричкой.