– Продолжишь чернить мое имя, я начну – твое. – Илья попробовал вложить в улыбку всю свою доброжелательность, чтобы скрыть угрозу. – Сонечка, следи за своими напитками и держись поближе к вон тому парню, – он указал пальцем в сторону своего друга. – Это Макар, думаю, вы уже знакомы, он тебя точно не обидит, в отличие от… – Громов бросил многозначительный взгляд в сторону Санька.
Сонечка вспыхнула, отдала свой коктейль Илье и удалилась к барной стойке. Она испытывала облегчение из-за того, что так и не успела отпить из бокала, протянутого Сашей.
– Знаешь, я уже пожалел, что позвал тебя, – скрипнул зубами Санек.
– Совесть имей, а не только девушек. Девочка только приехала в столицу и сразу угодила в твои лапищи. Осуждаю.
– Козел ты, Громов. И что только Ни… – договорить он не успел.
Заметивший краем глаза какое-то движение, Илья перебил одногруппника.
– Это кто? – указал Илья в сторону девушки в коротком платье в крупную бирюзовую пайетку, каждая из которых ловила лучи света и отблескивала, как заветный блок алмазной руды в темной шахте.
– Ты о ком? – неподдельно удивился Санек.
– Если это твоя месть за Сонечку, то не смешно.
По-прежнему держа бокал в руках, Илья направился в сторону незнакомки. По пути он бросил взгляд в сторону барной стойки. Макар и Сонечка сидели рядом. Друг, кажется, опять включил режим дурака и начал до слез смешить своими глупыми шутками их новую одногруппницу. Судя по тому, как смеялась Соня, компания Макара для нее была куда более приятной. Жаль, что за работу купидоном Громову никто не платит. Потом эта сладкая парочка еще спасибо скажет. Илья надеялся, что их благодарность уравновесит проклятия Санька, и его кармический план никак не пострадает. Хотя в карму он не верил. Пока что.
– Привет! – Илья наконец-то добрался через танцпол до незнакомки. – Дай угадаю, тоже новенькая, как Соня? – он кивнул в сторону барной стойки.
– Что-то вроде… – замешкалась девушка, но тут же взяла себя в руки. – А ты, наверное, и есть тот Илья Громов?
– Надо же, пропустил начало семестра и тут же стал местной знаменитостью. – Он посмотрел в ее сине-голубые, как алмазы, как лазурит, как ясное небо, как теплый океан, глаза и утонул. Проблем с учебой у нее точно не будет, за них можно не только автомат поставить, но и убить, и умереть. Илья понял, что он слишком долго пялится на девушку и что пауза затянулась. – А ты?..
– Я Вера, – казалось, что она умеет улыбаться одними глазами.
Илья хотел продолжить их разговор, но не знал, что сказать. Давно он так не терялся. Пока собирался с мыслями, Вера добавила:
– Прости, мне нужно отлучиться попудрить носик. – Она поправила прядь и улыбнулась, прежде чем раствориться среди людей и звуков.
И как Макар мог молчать об этой новенькой?! Хотя Илья и не интересовался новостями университета и группы, с чего тогда его другу рассказывать хоть что-то?
Все это время за ним издалека наблюдала девушка в скользком зеленом атласном платье-комбинации. Возможно, для такой одежды уже давно был не сезон, однако белая шуба, подаренная новым парнем, во время коротких минут на улице отлично грела тело (хотя и не душу), а в такси класса бизнес всегда был подогрев сидений. От взгляда ее хитрых глаз не ускользнула растерянность Громова. Он попал, точно попал. Она хотела, чтобы Илья теперь заметил и ее саму.
«Да, начнется представление», – подумала Николь и вышла из тени.
Илья скорее почувствовал присутствие своей бывшей, чем увидел ее. До него донесся еле ощутимый цветочный аромат. Волею злодейки судьбы обе его бывших питали слабость к одним и тем же духам. Но если в случае Евы Садовской, при ее фамилии и родителях-садоводах, такой выбор воспринимался разумом Громова как логичный и обоснованный, то в случае Ники он не понимал, почему от нее пахнет не ментолом, холодом и натуральной кожей. Запах цветов принес с собой воспоминания.
В тот раз молодые люди были так увлечены друг другом, что не услышали, как дубликат ключей, который Илья успел сделать еще несколько месяцев назад, с позволения своей на тот момент нынешней девушки, провернулся в замке. Чужие, но какие-то до жути знакомые, как будто Илья видел их регулярно в раздевалке перед тренировками, кроссовки в прихожей и платье, явно принадлежавшее Нике, на полу в коридоре были красноречивее тысячи слов. А через пару шагов от платья обнаружилось и темно-зеленое белье, которое Громов подарил своей девушке когда-то просто так, без повода. Дверь в спальню была открыта. Действительно, кого теперь стесняться, если ты уже приняла решение об измене? Илья молча привалился к косяку двери и, не в силах выдавить из себя и слова, молча наблюдал за этими двумя. Николь была сверху, и Громов смотрел на ее обнаженную спину, стараясь не думать об остальных частях двух сплетенных тел перед ним. Вытатуированный змей, едва прикрытый ее светлыми волосами, извиваясь, сползал с плеча на лопатку и, казалось, смотрел Илье прямо в душу. Громов зажмурился, а когда открыл глаза, то будто услышал в шлепках тело о тело и стонах девушки его шипение: