Глава 7
— Не может быть! Я вам не верю! Игорёк не мог такого сделать!
— Не важно, верите вы или нет. Ваш сын выжил только чудом. Как и ещё несколько сотен человек. И у этого чуда есть фамилия, имя, отчество и семья, которая его не увидит ещё полтора года!
— Пацана тоже придётся метелить?
— Надеюсь, нет. С подростками мне не приходилось дела иметь. Сначала попробуем просто пугануть, а там — как получится.
Вот вроде речь идёт о хорошем, нужном деле, а как будто два уголовника обсуждают очередной налёт. Говорить о квесте не хотелось. Мы ехали по улицам Старого Города, и я любовался аккуратными двух — трёхэтажными домиками, среди которых не было двух не то, что одинаковых, а даже просто похожих. Сложенные из светлого камня, они все различались по размеру, стилю и элементам декора. Согласно легенде, Ист-Харбор начинался именно отсюда.
Восточной гаванью назывался удобный залив, прикрытый от дувших с Восточного океана ветров длинным мысом. В него впадала река Вината, судоходная почти на всём протяжении. Раньше на берегу Восточной гавани, в паре деревушек, жили рыбаки, а в двух километрах выше по течению Винаты стоял посёлок Приречный. Жители посёлка скупали у рыбаков улов, солили, коптили, вялили и отправляли по реке в центральные провинции континента. Здесь же находились казармы местного гарнизона. Примерно триста лет назад началась эра расцвета морской торговли, и правительство Северо-Западного континента приняло решение построить в удобной гавани порт. Приехавшие строители жили в бараках рядом со стройкой, а руководство поселилось южнее, в посёлке.
Шли годы. Порт рос, рядом была построена верфь, появились и другие мануфактуры. Посёлок получил статус города и сменил название. Была построена первая мэрия. Домики местных жителей сменились добротными домами средней руки мануфактурщиков и купцов. Появились сначала лавки, а потом и магазины. Улицы покрылись брусчаткой. Бывший посёлок приобрёл ухоженный, респектабельный вид. Казармы переехали на другой берег Винаты.
Потом пришла Индустриальная эра. Порт разросся, в него начали заходить огромные стальные пароходы. К Ист-Харбору протянули железную дорогу, по Винате засновали баржи. Небольшая верфь, строившая парусники, превратилась в два огромных завода: судостроительный и судоремонтный. Рабочие посёлки сменились спальными районами. Толстосумы построили для себя роскошные особняки в пригороде, а деловая активность переместилась в Новый Центр, где, как грибы после дождя, выросли офисные высотки по двадцать-тридцать этажей.
А в бывшем посёлке, который стали называть Старым Городом, время словно замедлило свой бег. Брусчатка не уступила ни дюйма улиц новомодному асфальту. Магазинчики, маленькие семейные рестораны, пекарни, мастерские — остались такими же, какими были десятилетия назад.
В этом спокойном, даже немного сонном районе и проживал наш следующий «пациент». В задании говорилось, что некто Сэмюэл Хант, четырнадцати лет отроду, начал общаться с компанией подозрительных подростков из доков. Нам предлагалось изыскать способ прекратить контакты паренька с потенциально уголовной средой.
Семья Сэма Ханта жила в Старом Городе, и пока Кот крутил баранку, пробираясь по кривоватым мощёным улицам, я вовсю крутил головой, любуясь образцами местной архитектуры.
Приятная часть нашей поездки быстро закончилась. Детектив затормозил перед симпатичным двухэтажным домиком с мансардой.
— Пошли, — судя по недовольному тону, Кот тоже пребывал в сомнениях относительно того, как мы будем выполнять задание. До него с некоторым запозданием дошло, что метод, применимый к взрослому алкашу, не стоит применять к подростку.
Дверь нам открыла ухоженная дама лет сорока. Она с подозрением оглядела нас и холодно, даже враждебно, поинтересовалась:
— Что вам угодно?
— Доброго дня, мэм. Мы по поводу Сэмюэла Ханта. Он здесь проживает?
Говоря это, Кот продемонстрировал значок детектива. Взгляд дамы сменился на обеспокоенный, и она охнула:
— О, господи, неужели он что-то натворил?
— Нет, мэм. Во всяком случае, нам об этом ничего неизвестно. Нам надо с ним поговорить. В мэрию поступил сигнал, что он связался с дурной компанией.
— Ох, говорила я Гарольду, ни до чего хорошего его воспитание не доведёт, — в руках дамы появился платочек, и она ненатурально промокнула несуществующие слёзы, — Сэма сейчас нет дома. Возможно, после школы он зашёл к кому-то из друзей.