Вернувшись домой, мы принялись развешивать творения мистера Седжвика в гардеробе. Алиса, естественно, пыталась помогать, путалась под ногами и постоянно требовала проведения показа моделей мужской одежды со мной в качестве манекенщика.
Джейн была на подъёме. Сумма в полученном чеке превышала три тысячи фунтов, больше тысячи за каждую из картин даже после вычета комиссии галереи. В процессе художница сияла улыбкой, порхала, как бабочка и щебетала, как птичка.
— Три тысячи! Представляешь? Я столько ещё ни разу не получала!
— Не разбираюсь в ценах на картины, но сумма приличная. Это успешный успех?
Джейн рассмеялась.
— Как ты сказал? Успешный успех? Да, определённо! Я ещё не стала живым классиком, но уже вошла в первую лигу! Знаешь, кто купил мои картины? Бриошь!
Нина Васильевна? Вот это номер… Интересно, это связано с нашим знакомством или просто совпадение? Не припомню, чтобы я упоминал при ней о Джейн и нашем с ней знакомстве.
— Сама Бриошь? Определённо, это можно трактовать как признание.
Сказал я это наугад, но попал в точку.
— Да. Если человек её уровня заинтересовался моими работами, значит, у меня есть шанс стать модным художником.
— Вы знакомы?
— Нет. Где бы мы могли познакомиться? Я — всего лишь провинциальный художник, а она — сама Бриошь! Великий Кондитер!
— Надо будет как-нибудь вас познакомить, — я постарался, чтобы это прозвучало небрежно, а про себя порадовался округлившимся глазам Джейн.
— Ты знаешь Бриошь?
— Ну да. Так получилось. Я не специально.
— Так получилось… Как у тебя это получается?
— Что именно?
— Ну, это вот всё?
— Да что «всё»?
— Ты в городе недели две, так?
— Да, примерно.
— За это время у тебя в друзьях появились: детектив, несколько журналистов, охотники на монстров, по слухам, ты общаешься с мафиози, а теперь вот владелица континентальной сети кондитерских. Надеюсь, я никого не пропустила?
— Добавь в список известную художницу и её дочь.
— Это кого?
— Джейн и Алису Гринуотер. Знаешь таких?
— А, ты про этих… Слышала краем уха. Так как у тебя это получается?
— Не знаю. — Я сделал вид, что задумался. Сначала хотел отшутиться, а потом ответил полностью серьёзно: — Думаю, всё дело в мордобое. Почти все мои знакомства так или иначе завязались через него.
— Даже с Бриошь?
— Да.
— Дай догадаюсь. На неё напали хулиганы и ты её спас? Или выставил из кондитерской объевшегося пирожными дебошира?
— Нет. Она сама, кого хочешь, спасти может. Или выставить откуда-нибудь. В том числе и меня.
— Ты сейчас серьёзно?
— Абсолютно. Мы познакомились в зале, где занимаются рукопашным боем. Она пришла туда и побила мастер-инструктора Кирби. Который недавно легко побил меня. Мы немного пообщались на общие темы, и она пригласила меня на обед.
— Так… Пожалуй, с меня на сегодня хватит. Я люблю новые впечатления и сильные эмоции, но для одного дня достаточно. В любом случае, этот способ заводить знакомства мне не подходит.
— Полностью согласен. У тебя другой талант и предназначение. Как сказал поэт: «Когда менестрель берёт в руки клинок, лютня сгорает в огне». [1]
Джейн закатила глаза и издала мученический стон.
— Это уже перебор, — сказала она слабым голосом, — только я начинаю привыкать к одной картине мира, как ты её переворачиваешь. Сначала я узнаю, что ты вхож в дом самой Бриошь. Потом — что она, оказывается, мастер боевых искусств. Затем ты начинаешь сыпать стихотворными цитатами. Что дальше? Ты мне расскажешь, что твои милейшие родители на самом деле правители королевства на Восточном континенте, а сам ты — наследный принц инкогнито? У меня голова кругом!
— Это от голода. Ты давно не ела и от этого у тебя кружится голова.
— Ты меня успокоил. Всё же есть в мире что-то постоянное, и это постоянное — то, что ты никогда не забываешь о еде.
— Это издержки воспитания. Наследный принц привык регулярно питаться.
— Я сейчас что-нибудь приготовлю.
— Нет. У нас сегодня праздник и мы будем праздновать. Что ты скажешь насчёт «Жемчужины»?
— Что нас туда не пустят. Это место для избранных. Туда нельзя просто так зайти с улицы и сесть за столик.
— Тогда приготовься. Скоро твой мир снова перевернётся. Алиса, собирайся. Мы едем обедать и удивлять маму.
[1] Тэм Гринхилл «Последний пир»
Глава 23
— Ты нашла его?
— Да.
— И как?
— Пока никак.
Изумив Джейн до круглых глаз, в «Жемчужине» нас приняли как родных. Мой статус Друга Семьи Мартелло сделал вышибал, метрдотеля и официантов воплощением дружелюбия и гостеприимства. Пока ждали заказ, решили, что вечером стоит продолжить праздник в домашней обстановке. Стоило мне намекнуть об этом метрдотелю, он засиял радостной улыбкой, заверяя, что всё будет организовано в лучшем виде. Быстро обсудив с Джейн меню, метрдотель спросил: