Родители… Когда они узнали… Я думала, они будут в ярости а они… Мама поджала губы, посмотрела на меня, как на… Она так смотрела на червяков в саду, прежде чем раздавить. Посмотрела и сказала: «Завтра мы поедем в больницу и избавимся от этого». Я сказала, что не хочу, а она ответила: «Или мы это сделаем, или у нас нет дочери. Выбирай».
Я убежала в свою комнату. Долго плакала. Потом собрала вещи. Вышла к родителям. Спросила: «Вы окончательно решили?». Мама ответила: «Да». Папа промолчал и отвёл глаза. Тогда я сказала им, что у них больше нет дочери. И ушла. Задержать меня они не попытались.
Я тогда поехала к Фрэнку в галерею. Сказала ему, что ушла от родителей. Он начал кричать, обозвал меня сумасшедшей. Потом начал уговаривать. Сказал, что мне ещё рано. Что потом, когда я вырасту, мы обязательно поженимся, и у нас будет ещё много детей. Я согласилась.
Фрэнк отвёз меня в больницу. Оставил сидеть в вестибюле и ушёл договариваться со знакомым врачом. Он сказал, что операцию сделают без записей в бумагах, и никто ничего не узнает.
А я сидела на жёстком деревянном сиденье и плакала. Я думала, что вот сейчас внутри меня живёт маленькая девочка, дочь Фрэнка, а скоро её не будет. Я уже тогда была уверена, что будет девочка. Это было настолько невыносимо страшно, что я не выдержала.
Я выбежала из больницы и взяла такси до вокзала. Пока ехала, думала, куда мне теперь. Вспомнила, что в Ист-Харборе живёт Энн. Мы с ней познакомились в Академии и подружились. Недавно у неё умер отец. Он владел галереей, и Энн пришлось бросить учёбу, чтобы заменить его.
У меня было немного денег. Хватило на билет до Ист-Харбора. На такси до галереи Энн. И ещё пара фунтов осталась.
Анна тогда сказала, что я сумасшедшая, Фрэнк мерзавец, а мои родители — дураки. И все мы теперь в глубокой заднице. Но меня она не бросит.
Мне было тринадцать, когда родилась Алиса. Сейчас мне страшно даже думать, что с нами стало бы, если бы не Энн. Несколько лет мы жили у неё. Она нас кормила, одевала, наняла для меня учителей. Благодаря ей я закончила школу. Знаешь, она мне больше, чем просто подруга. Практически сестра. Или мать. Нет, скорее, всё же, сестра. Потому и Алиса зовёт её «тётя Энн».
Фрэнку я написала через месяц после рождения Алисы. Отправила письмо на адрес галереи. Чтобы не попалось на глаза его жене. Потом ещё несколько раз писала. Посылала фотографии.
Она говорила, говорила, я слушал, и мне очень хотелось задать ей один вопрос. Когда Джейн замолчала, я спросил:
— Почему твои родители не обратились в полицию?
— Зачем?
— Затем, что взрослых мужиков, которые спят с девочками-подростками, принято сажать в заведения, где много решёток и злых охранников.
— Мне было двенадцать.
— Я про это и говорю. Тебе было всего двенадцать.
— Мне было уже, — она сделала ударение на «уже», — двенадцать. Всё было законно. Не знаю, как там, откуда ты приехал, но у нас в двенадцать уже можно. Конечно, на взрослых, которые спят с подростками, смотрят косо, но в этом нет ничего противозаконного.
Возраст согласия — двенадцать лет? Охренеть… Разрабы, вы это серьёзно? Это вообще законно? Хотя… Наверное законно. Местные ведь не люди, а просто продвинутые ИИ. Но уложить такое в голову мне всё равно очень сложно. Родители правы, мне не хватает моральной гибкости.
А вообще, плохой у нас получается разговор. Тяжёлый. Болезненный. Не думал, что может быть больно просто от разговора. Мне было. В груди было больно, как будто внутри застрял камень и никак не проходит дальше. Не хватало воздуха. Я распустил узел галстука и расстегнул пуговицу на воротнике.
— Он часто вас навещает?
— Нет. С тех пор… С того вечера мы не виделись.
— Пишет? Звонит?
— Нет. Но он ведь женат. Наверное, не хочет скандалов.
— Он что, знает, что у него есть дочь и ни разу не видел её вживую?
— Нет. — Джейн отрицательно помотала головой. — Я же говорю, он женат.
— Анна сказала…, ты всё ещё его ждёшь? Это так?
— Да.
— После того, как он чуть не убил Алису? И ни разу даже не попытался увидеться с ней? С тобой?
Джейн молча кивнула. Я некоторое время смотрел на неё, не зная, что сказать. Придвинулся, положил руки ей на плечи.
— Знаешь, то, что ты рассказала… Я ненавижу таких людей, как Фрэнк. Люто ненавижу. Однажды я искалечил сутенёра, который предлагал клиентам девочек-подростков. Переломал ему руки и ноги. Если увижу Фрэнка…