— Пространство Обратной Стороны определяется историей потребностей рода… Это ахеренно!
— Ты не думал об этом?
— Мой эльфизм начался с совершенно других ракурсов. Не поверишь, но всё началось с шутки про кленовый эчпочмак.
— Сейчас бы элберетовки к такой красоте, и маринованого лука с апельсинами.
— Ну вот, эльфизм мой действительно начался с кухни. Причастие к пространству для меня всегда считалось тем более волшебным, чем изобразительное искусство. Ты же знаешь, что проклят тот лев, что пожрал человека?
— И блажен тот лев, которого съел человек.
Мы остановились у входа в подъезд, чтобы Март произвёл звонок по телефону, но уже как пятую минуту он не мог набрать нужного номера. Тогда я открыл ещё бутылку пива; по негласному соглашению мы продолжали стоять до момента, пока я её не допью.
— Ты про блейзер поэтому упомянул не в шутку? — решив продолжить тему спросил я. — Чтобы пожрать культуру?
— Наверное. Но я бы сказал скорее, что только теперь я более осознаю то, какую аферу можно провернуть: с помощью эльфизма достать нужную еду, чтобы сопричаститься с пространством, откуда эта еда была явлена, а потому значит, что и со временем, в котором это пространство возникло. Полезность — неизмерима, особенно в противостоянии киберам.
— Так а зачем нам им противостоять?
— Ну… Мы эльфы?
— А нам они на что? Я думал, что они просто есть, никак нас не трогают, просто не любят.
— Давай сейчас поднимемся, а после обговорим эту тему?
— Хозяин-барин.
Мускатное варенье
— Здарова, грибы! Идём комбучить киберов!
У порога на третьем этаже нас встретил ровесник Марта, с которым мы обменялись рукопожатиями.
— Мы как раз с Громосветом сейчас стали обсуждать за комбучу. Громосвет, знакомься, это Ый, бесподобное зазеркалье. Ый, о Громосвете ты предупреждён.
— Твоё имя тебе тоже дано с подсознания? — спросил я, переступая порог дома, оставив Марта позади себя.
— Я сам дал себе имя, и именем же наделил собственную волю. Проходи на кухню.
— Ый, — обратился Март, снимая обувь, — Когда мы в лес пойдём? Я есть хочу.
— А вы всё что нужно купили?
— Нет, зачем, без тебя не было и смысла.
— Ну сейчас тогда, давайте кофе попьём. Минут через двадцать отправимся.
Ый зашел на территорию собственной кухни, застав меня набирающим в чайник отфильтрованную воду. Я попросил тарелку для семечек, после чего сел за стол, не без интереса наблюдая за организованной суетой у стола. В один из таких моментов Ый поставил на стол стеклянную банку, раскрашенную в чёрный цвет.
— Моё авторское. Возьми ложечку, много не ешь. Это мускатное варенье.
— Мускатное — это виноградное?
— Нет, ореховое.
— Очень своеобразный рецепт, — из соседней комнаты раздался голос Марта. — расскажи Громосвету, это бомба.
— А что может быть там такого кроме сахара и орехов?
— Но-но. Сначала берёшь берёзовый сок. Соответственно, он или магазинный, или добываешь самостоятельно. Если самостоятельно, то можешь купить мёда, а если магазинный, то он уже с сахаром. Ставишь сок на плиту, добавляешь туда мухоморов, ясное дело — сушеных, и делаешь из них глинтвейн. Тут дальше полученную жидкость фильтруешь и ставишь бродить. Как выбродит — уже считай пей, или организовывай ход конём: добавь ещё сахара, мёда, как угодно, и мускатных орехов. Не советую увеличивать их концентрацию, тут у меня на баночку ноль пять выходит по три — четыре ореха. Я обычно его с чаем пью: кинешь пару таких ложечек на три литра, туда ещё до четырёх пакетиков зелёного чая, и бегом комбучить.
— Мы снова возвращаемся к исходной теме.
Ый поместил полторы ложки кофе в турку объемом в семьсот миллилитров, залив её готовым кипятком из чайника, после чего включил саму плиту. Он сел ближе ко мне, крикнув Марту, чтобы тот приходил на кухню и нашел себе чашку. Затем он взял ложку мускатного варенья, достал из под стола готовый сбитень и корицу, поместив указанные ингредиенты в литровую кружку b разбавив остатками кипятка и холодной водой из фильтра.
— Киберы не любят грибы.
Воцарилось десятисекундное молчание, в котором я не был намерен прервать повествование Ыя. К моему удивлению, Ый и не собирался продолжать.
— То есть у нас с киберами противостояние, потому что они не любят грибы?
— Ага. — равнодушно завершил Ый.
— А мы тут каким боком?