- Я ни с какими местными связываться и не собирался, особенно с теми, к кому мы завтра на поклон пойдём. Напротив. Сидеть ровно и курить – вот наша задача, – напомнил я рогатому. – И исключительно этим мы сейчас и займёмся.
- Как скажешь, братец. Как скажешь, – даже не попытался перечить мне сатир.
Глава 14
Мы с Орисом сидели на лавке у забора, за которым находился наш дом, и курили. Устроиться на завалинке прямо у хаты, было для нас, конечно, гораздо более заманчиво и комфортно. Да к тому же мы тогда полностью скрыли бы свои личины от слишком любопытных глаз. Только, после некоторого размышления, от этой мысли пришлось отказаться. Чересчур обильное количество табачного дыма, идущее в окна, могло вызвать справедливое негодование соседей и последующий за этим неминуемый скандал. А нам сейчас совершенно не нужно было лишнее внимание к собственным персонам, как, собственно, не нужно было и всё последнее время. Ничего нового. Пришлось искать альтернативный вариант, при котором мы бы точно не могли никому помешать.
Так что, сидели мы за забором с задней стороны дома на лавке, что, кое-как притулилась на самом краю косогора, облокотившись спинами об ограду. Сюда никто, кроме нас, выходить не спешил. Слишком неудобно, неуютно да, прямо скажем, и опасно находиться здесь было. В общем, то, что нам и надо.
Сидели мы так уже больше часа. За это время что я, что сатир, успели одолеть по полторы пачки самых забористых, зловонных сигарет. По полторы пачки из пяти, купленных совсем недавно и приходившихся на брата.
Дым от сигарет, как мы правильно и рассчитали, отсюда к дому не шёл. Большей своей частью всё же табачный смрад поднимался вверх, а также уходил от забора в направлении леса. Леса, который нам был прекрасно виден с того небольшого холмика, где и располагалась наша временная обитель.
Конечно, большей частью дым улетучивался. Однако и той толики “аромата”, постоянно от каждой затяжки оседавшей на нас, суммарно уже с лихвой хватило, чтобы полностью пропитать токсичными миазмами и наши наряды, и наши волосы, и наши пальцы. Это, конечно, и являлось требуемым результатом того “весёлого” времяпровождения, которое мы сами себе и назначили. Только вот, скажу я вам, легче от этого ни моему носу, ни, тем более, носу сатира не становилось.
Тем не менее, мы продолжали курить. Нашедшаяся неподалёку треснутая литровая стеклянная банка, превратившаяся в пепельницу, уверенно заполнялась бычками. А мы каждый раз, словно заведённые, зажигали всё новую и новую сигарету. И каждый раз от уже начинающего тлеть фильтра предыдущей, вообще не делая перерывов. И не только потому, что терпимо пока было. Скорее, всё на автомате происходило. Руки, значит, сами механическую работу выполняли, лёгкие сами вдыхали никотин, а нос и рот, то поочерёдно, то вместе выталкивали клубы дыма. Только глаза в этом процессе не участвовали. У них совсем другой интерес был. Они, заставляя мозг вскипать от напряжения, неотрывно, почти не моргая, смотрели вперёд. Как раз в сторону леса.
А по лесу мелькали тени. Какой другой постоялец нашего дома, обычный человечек, приехавший в эти места, точно как и мы, на пару дней на праздник, вообще ничего не заметил бы. Слишком быстры и размыты были те тени. Легко сливались они с плотно, как издалека казалось, стоящими деревьями. Да, впрочем, через пару минут и совсем скрылся бы прочь отсюда этот постоялец. Очень уж тревожно, а порой, что и жалобно да испуганно вскрикивали теперь лесные создания. Будь то красавец олень, неприметная куропатка, а то и лиса. Слишком неуютно даже здесь, вроде как и вдалеке от сумрачной чащи, теперь находиться казалось. Хотелось быстрее уйти с воздуха в безопасное место. Закрыться в четырёх стенах, забраться с головой под одеяло и постараться уснуть, тем самым скорее оставив эту страшную ночь в прошлом.
А меня, да судя по всему и сатира, развивающееся в лесу действо завораживало. Вот опять на опушке мелькнула стремительная тень. Раздался короткий испуганный крик зайца, еле слышный из-за расстояния, который тут же сменился утробным рычанием волка, рвущим новую добычу на куски и жадно глотающим, совсем не жуя, ломти свежего, кровавого мяса. На всё про всё жестокому зверю хватило десяти-пятнадцати секунд. И снова безмолвная, резкая тень рыскает между деревьев, выискивая для себя очередную жертву.