Я кивнул, и полюбопытствовал:
- А что вы? Будете возвращаться тем же путем?
- Нет, конечно, - хмыкнул Лито. - Мы сюда-то еле добрались.
- А как тогда?
- А это уже не твоего ума дело, - резко ответил он. - Как будешь готов, скажи Лее и она поднимет тебя к решетке.
- Нет необходимости. Сам как-нибудь справлюсь.
Я уже собирался уходить, но цокнув, все-таки развернулся и поблагодарил Лито:
- Спасибо за все.
- Такая работа, - безразлично отмахнулся он и, откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза.
«Мог бы и меня поблагодарить».
Проходя мимо разлегшейся на диване Леи, я остановился и задумчиво посмотрел на нее. Поймав мой взгляд, я спросил у нее:
- Позволь все-таки полюбопытствовать, чем тебе не угодили темные?
- Твоя магия - отрава. Все, с чем она соприкасается, вскоре умирает, - пронзила она меня гневным взглядом.
«Как я и думал» - Магия, по природе своей, не имеет цвета. Она нейтральна. А вот во зло или добро она будет обращена, это уже зависит от человека. Великий огненный маг Салданис на закате своей жизни сжег целый город дотла вместе с двумя тысячами невинных душ. Дети, женщины, старики - он не пощадил никого. Всех он вместе с собой обратил в пепел. Лемонис Артвуа - знаменитый воздушный маг, убийца драконов, разгневанный отказом овдовевшей баронессы, наслал на ее замок гигантский смерч, камня на камень от него не оставив. Он убил сотни людей и не понес заслуженного наказания. Я могу продолжить, таких примеров в истории предостаточно. Но суть ты, думаю, уловила? А теперь, заглянем в недалекое будущее. Когда к стенам города подойдет армия нежити, так ненавистные тебе темные встанут в первые ряды, защищая людей, умирая ради тех, кто их презирает. И я буду среди них. Буду рисковать своей жизнью ради тебя, твоих родных, друзей и любимых. Ради тех, кого даже не знаю и тех, кто не знает меня, но уже ненавидит. Так скажи мне, Лея, заслуживают ли этого темные?
Не дожидаясь ее ответа, я встал под решетку и, поднимаясь по воздушным ступенькам на метр, забрался на шкаф по соседству. Стоя наверху и согнувшись в три погибели, мне до нее было рукой подать. Буквально.
Приподняв рукой решетку, я отодвинул ее и открыл проход, но вот дальше.... А дальше от меня требовалось прыгнуть и схватиться за край решетки, при этом не сорвавшись, подтянуться и выбраться наружу. Нечто подобное я проделывал всего раз, да и тот был от безысходности.
«Справлюсь ли я или лучше переступить через себя и попросить помощи?».
- Постой, - остановила меня Лея, стоя внизу рядом со шкафом и приступила к активации заклинания.
Завершив его, пол рядом с ней задрожал и, расталкивая плиты, из земли стал подниматься каменный столб, прекратив расти за метр до решетки и достаточно близко ко мне, чтобы поставить на него ногу.
- Спасибо, - немало удивившись, промямлил я.
Лея не ответила и, развернувшись, вприпрыжку вернулась обратно к дивану.
Проводив ее озадаченным взглядом, я встал на каменную подножку, высунув голову, убедился, что никого рядом нет, и легко выбрался наружу.
Действие пятьдесят седьмое. Башня
Выбравшись из недр земли, я очутился в самом красивом, самом удивительном месте на свете. Сотни деревьев, цветов и других растений окружали меня, создавая такую атмосферу, что дыхание враз перехватывает. А этот дивный аромат... О боже! Вдохнул, и все тяготы с души как рукой сняло. Великолепие великолепного, сад богов, а не людей.
Не забыв поставить решетку обратно, по журчащему воздуху и потокам прохладного влажного воздуха, я сразу определил направление и, вдыхая живительный аромат, отправился к месту встречи.
Достав на ходу из внутреннего кармашка бронзовую монету с треугольным отверстием посередине, через которую была продета тонкая золотая цепочка, следуя указаниям Шельген, я стал перекачивать в нее свою Энергию. Не всю, а лишь 20% и, чтобы не вызывать подозрений, вместе с подзарядкой каждый месяц буду вкладывать еще по 1-2%.
Такого громадного и красивого фонтана, я не видел нигде. Даже в Петергофе, известного на всю Россию как столица фонтанов.
Выполнен он был в формы миниатюры Саренхольта с возвышающейся над всеми прочими строениями Башней, исторгающей из себя струи воды невообразимых форм, цветов и размеров. Экспозиция города занимала площадь в сорок квадратных метров и вся была сделана из чистого золота.
Дополняя картину, вдоль дорожек стояло еще множество искусно сделанных скамеек из чистого как слеза младенца горного хрусталя, излучающего ровное голубовато-зеленое свечение. Подле каждой из них застыла высеченная из белого мрамора скульптура, запечатленная либо в героической позе, либо в эдаком горделивом величии. По одеждам и узнав некоторых из них, я понял, что все это архимаги прошлого.
Вокруг не было ни души. Но я не стал наглеть и дожидаться прихода своего нового провожатого на одной из этих скамеек в тени и прохладе, а спрятался в кустах, выбрав точку с наилучшим обзором, и стал ждать его или ее прихода.
Не прошло и пары минут, как на одной из дорожек, скрытая до этого густыми зарослями кустарника с красивыми солнечно-желтыми бутонами, показалась высокая, под метр восемьдесят, рыжеволосая женщина лет сорока в просторной бежевой мантии. Однако на груди у нее я не заметил никакой красной ленточки и потому, по мере ее приближения, отходил все дальше и дальше, чтобы она ненароком не почувствовала фиктивную ауру, излучаемую артефактом, который дала мне Шельген.
К счастью, она не стала задерживаться, дабы вдоволь насладиться красотой фонтана. Ведь как оно бывает - первый раз увидел и замер, дыхание затаив; второй, и смотришь на него с наслаждением, налюбоваться не можешь; третий..., четвертый..., пятый..., и вот десятый, и лишь бросаешь мимолетный взгляд.
Рыжеволоска, не останавливаясь, продефилировала мимо фонтана и скрылась из виду за поворотом. Вернувшись на то же место, я продолжил обозревать местность в ожидании нужного человека.
Без малого полчаса мне пришлось прождать, прежде чем вдалеке показалась чья-то фигура. Чем ближе она подходила к фонтану, тем больше различалось деталей. Так сначала я отметил сравнительно высокий рост, затем золотисто-желтые волосы, желтая мантия, и да, снова пожаловала представительница прекрасного пола.
Подойдя достаточно близко, чтобы я смог полностью ее рассмотреть, обрадовался не столько красной ленточке, повязанной бантиком на груди, сколько знакомому лицу.
«Эментария Кардис, полукровка. Не иначе судьба?».
Выйдя из кустов ей навстречу, я расплылся в самодовольной улыбке:
- Говорил же, еще увидимся.
- Ты...! - узнав меня, немало удивилась она.
- Дани Санмарейт, - слегка наклонившись, сложил я правую руку на груди, а левую завел за спину, а разогнувшись, продолжил: - Разве судьба не удивительно невероятна? Кто бы мог подумать, что мы с тобой еще встретимся. Да к тому же при таких обстоятельствах. Полагаю, - пристально посмотрел я на ленточку и не только, - ты есть и мой провожатый?
Слегка оторопев, Эментария довольно быстро взяла себя в руки и переменилась в лице.
- Да, - подтвердила она и, развернувшись, сказала мне: - Следуй за мной.
«Ее кто воспитывали, волки? Когда тебе представляются должным образом, будь добра, представься в ответ».
Ничего, тем не менее, ей не сказав, я двинулся следом.
Однако хватило меня ненадолго:
- Так ты одна из закатников?
- Что? Нет! - резко обернувшись, ответила она, будто бы оправдываясь.
- Тогда...?
- Я просто должна. И хватит об этом, - в глазах у нее промелькнул стальной блеск.