Неизвестно, сколько она проспала. Несколько раз она хотела окончательно проснуться и заставить себя встать, но давала себе отбой и снова погружалась в дремоту. Встать для нее означало предпринимать какие-то активные действия по собственному спасению, а сил на это, казалось, нет. Причем не столько физических, ведь чувствовала она себя на удивление неплохо, сколько моральных. “Опять какая-нибудь беготня…,- думала она в полусне.- Надоело всё. Проснусь и опять на работу. А тут такой сон интересный снится…”.
Но, в конце концов, ее организм стал посылать явственные сигналы, что он выспался и готов приступить к активной части жизненной программы. Со вздохом она открыла глаза и села. В пещере опять было относительно светло. “Это я всю ночь проспала или здесь солнце вообще не заходит?..” - спросила себя Анна, встала, потянулась и отправилась к выходу из пещеры. Пройдя через узкий “коридор”, как она назвала его про себя, по которому она так мучительно пробиралась сюда, и который оказался не таким уж и длинным, она через несколько минут выбралась на окруженную скалами и усеянную камнями площадку. Сюда она и свалилась сверху.
Ссадины на руках, к счастью, уже почти не болели. “Видимо, здесь все быстрее заживает. Воздух, что ли, какой-то особенный. Главное, чтобы не как на острове дураков. А то превращусь я в бараниху. Или как называется баран женского пола, в овцу, вот”,- подумала Аня. Оглядевшись вокруг, она увидела узкую расщелину в скалах. Ей удалось, хотя и с трудом, протиснуться в нее. Перед ней были джунгли.
- Ух ты! - не могла удержаться от восклицания Аня.
Всё вокруг, казалось, было пропитано жарой и влагой. Особенно явственно это ощущалось после сухого воздуха пещеры. Деревья были высокими, с них свисали лианы, похожие на длинные узкие щупальца гигантских животных; они еле заметно шевелились, наверное, от ветра. Анне были знакомы по картинкам только пальмы и бананы. Громко чирикали птицы, прятавшиеся в густых ветвях, раздавались еще какие-то непривычные звуки. Анна пыталась рассмотреть на ветвях обезьян или попугаев, единственных знакомых ей по книгам и фильмам обитателей джунглей, но их не было видно.
Некоторое время Аня стояла, наслаждаясь непривычной картиной сказочной тропической роскоши.
Но нужно было решать неотложные задачи, первой из которых была необходимость добыть еду. Сразу же возникла мысль о бананах. Вкусно и полезно. К тому же минимальной была возможность отравиться, потому что бананы — они и в Африке бананы.
А неизвестных фруктов Анна боялась. Она на всю жизнь запомнила случай, произошедший с ней несколько лет назад, когда Кирилл из туристической поездки по Шри-Ланке привез чемодан экзотических плодов: гигантских ананасов, сочных манго, вкуснейшей папайи и прочих малознакомых тогда иноземных фруктов. Вернее, они были знакомы российским жителям, но в каком-то убогом исполнении: Аня, как и многие ее знакомые, искренне полагала, что авокадо по вкусу должно напоминать хвойное мыло, а у мохнатых коричневых кокосовых орехов внутри должно быть кокосовое молоко. Так вот, насладившись всей этой фруктовой роскошью, Анна вышла на кухню помыть посуду и вдруг почувствовала, что лицо ее начало раздуваться как красный воздушный шарик. В носу, казалось, все тоже раздулось до такой степени, что стало нечем дышать. В таком виде она боялась показаться гостям и в ужасе сидела за столом на кухне, пока к ней не пришел Кирилл. Он отругал ее за бегство и молчание, дал таблетку супрастина и прочел краткую, но выразительную лекцию об опасности анафилактического шока и отека Квинке. С тех пор Аня боялась есть экзотические фрукты.
Оставалось выяснить, в какой стадии роста находятся сейчас бананы. “Бананы в цвету, это, наверное, очень красиво, - думала Аня, - может, даже лучше знаменитой сакуры, но есть-то их, цветы, наверное, нельзя”.
После короткой вылазки в лес Аня поняла, что никаких бананов она не получит. Незнакомые деревья со странно растущими плодами не внушали никакого доверия. Некоторые плоды выглядели съедобно, но рисковать пробовать их она не решалась. Через некоторое время блуждания по кромке леса, Анна увидела странных зверят. Они были похожи на помесь свиньи и кролика, если вообще возможно придумать такое сочетание - толстенькие, покрытые белым мягким мехом существа, с торчащими ушками, маленькими черными глазками и небольшими рожками, издавая странные похрюкивающие звуки, копошились вокруг одного дерева.
Дерево было покрыто нежно-фиолетовой корой. Ветки росли высоко, на них местами торчали странные ярко-красные выросты. Кое-где ветки были испещрены углублениями, как будто из них вырезали куски. Вокруг дерева валялись потемневшие круглые плоды, похожие чем-то на яблоки.
Внезапно Анна увидела, что одна из веток как будто сжалась, и один из выростов дернулся, выскочил из своего крепления, а затем упал, в воздухе стремительно темнея. Он стукнулся о землю, немного прокатился, и замер. Тут же один из свинозаев (так Анна окрестила их про себя), радостно похрюкивая, побежал вперевалочку к нему, а затем впился зубами в сочную мякоть, что аж брызги полетели. От такой картины Анну пробрал голод. Она постаралась, как можно более незаметно подойти поближе к зверькам, но те, учуяв ее приближение и услышав шаги, молниеносно сбежали. Она не ожидала такой прыти от неповоротливых с виду существ. Подойдя поближе, Анна рассмотрела плоды. Они не казались опасными, источали приятный сладкий аромат, и выглядели определенно съедобными. Решив, что лучше уж так, чем совсем ничего, Анна взяла один плод и откусила кусочек. К огромному удивлению вкус плода показался Анне знакомым. Откусив еще один раз, она поняла, что нашла местный аналог нектарина. Переждав под деревом около получаса и не почувствовав признаков отравления, Анна доела плод и собрала еще несколько с собой. Первая проблема была решена - голод удалось утолить. Вода тоже нашлась быстро и недалеко: рядом из расщелины в скале вытекал чистый на вид ручей. Грозного Санпина или знаменитого лекаря Анищенко здесь не было, так что Аня, не задумываясь, попила и поплескала на себя прохладной водичкой.
Потом она осмотрела свою одежду. Вид у нее был, как на картине “Бомжиха на Таити”: вся одежда рваная, истрепанная и грязная, левый рукав рубашки ниже локтя отсутствует, обе штанины внизу оборваны, одна из них продрана на колене. Куртки она вообще лишилась; сейчас Аня не могла вспомнить, где и при каких обстоятельствах это произошло. Впрочем, при такой жаре такая одежда была и не нужна. К счастью, за поясом у нее чудом сохранился нож. Охотиться на невидимых пока попугаев, Аня, правда, не собиралась, но нож мог пригодиться в дальнейшем, хотя бы для самообороны. Ящеры, кстати, иногда пролетали в небе, напоминая самолеты; она старалась в такие моменты прятаться в кустах или под большими деревьями, кроны которых, она надеялась, смогут заслонить ее от взглядов монстров.
Анна разделась и постирала в ручье свою одежду, а потом развесила ее сушиться на траве, которая в этом мире была немного непривычного синеватого оттенка. Сама она растянулась рядом на солнышке и стала изучать растение, которое в изобилии росло кругом. Случайным образом Анна увидела, что при прикосновении к этой травке, та на глазах сворачивала листики, а потом опять распрямляла их через несколько секунд. Как она помнила, в ее мире тоже было подобное растение, называлось оно “мимоза стыдливая”. Всё бы хорошо, но через некоторое время Аня ощутила неприятное покалывание на плечах и спине. Кожа стала напоминать по цвету вареную сардельку.
- Так, понятно, началось, - пробурчала Аня под нос и потащилась в тенек, по дороге надевая чуть сырую рубашку.
Дело в том, что у Ани была очень светлая кожа и обгорала она моментально. Здесь за всеми событиями она, как ни странно, забыла об этой своей особенности, которая в жизни доставляла ей массу неудобств.