У князя довольно блеснули глаза, но он тут же притворно нахмурился:
— Невместно русскому князю древнего рода заниматься такими делами. Оружием – ещё куда бы ни шло, а столь низменным делом… Не поймут.
— Помилуйте, ваша светлость, зачем вам ставить свой блистательный герб на простые вещи? Неужели у вас не найдётся доверенного человека, через которого вы сможете действовать? Да и не имеется, как я полагаю, у вас времени лично заниматься всякой мелочью, на вас заботы о самой России! — подпустил я лести.
— Разумно рассуждаешь. Пришлю я к тебе человечка, договоритесь с ним. Но когда ты сделаешь удобства у меня?
— Давайте, ваша светлость, устроим таким образом: в первую очередь мне приказано оборудовать Царское Село. Одновременно я возьмусь и за Зимний дворец. Если вы пришлёте ко мне опытных и умных мастеровых, то они за время оборудования этих двух дворцов обучатся всем премудростям и мелочам. Трубами и устройствами я вас обеспечу, так что работы, так уж получится, вы выполните сами.
— Хитёр! Не обучался ли ты политесу, поручик?
— Жизнь всему учит, ваша светлость.
— Справишься ли ты, Юрий Сергеевич, к назначенному сроку? — озабоченно спросила меня Наталья Алексеевна во время чаепития. — Тебе опасно вызывать неудовольствие императрицы.
Я поглядел на Павла Петровича: он молча пил чай и рассеянно ковырялся в пирожном. Всё говорило о том, что Павел обдумывал какую-то сложную проблему. Что же, не будем мешать, у нас имеются свои темы для разговора.
— Справлюсь, и даже раньше. Давайте посчитаем: вокруг Петербурга дворцы имеются в Ораниенбауме, Петергофе, Царском Селе, Стрельне и Дубках в Сестрорецке. Ну и Зимний дворец, итого шесть объектов. На всех объектах уже ведутся земляные работы по созданию очистных сооружений и прокладке труб. Одновременно на всех объектах готовятся технологические отверстия.
— Поясни, какие отверстия?
— Если просто, то дырки в перекрытиях и стенах, через которые будут пропущены трубы. Замечу, что такие же работы ведутся во всех домах петербургской высшей знати. Главная проблема это низкий темп отливки труб и изготовления унитазов. Дело в том, что в России пока слишком мало сырья да выделки фаянса. Экспедиция в Конаково Тверской губернии подтвердила, что там в достатке прекрасных глин, но пока будут построены цеха, пока обучим работников… Это время и причём солидное.
— Я правильно понимаю, что главный заказ ты выполнишь?
— Совершенно верно, главный заказ будет выполнен быстрее назначенного срока. Более того: личные туалетные комнаты императрицы уже оборудованы все, и это сделано значительно раньше срока
— Слава Богу!
— Добавлю, что наше соглашение с князем Юсуповым, помнишь, я о нём говорил, скоро даст плоды. На Охте строится большая фабрика по выделке санитарного фаянса, я полагаю, что когда выйдем на полную мощность, достигнем темпа в десять-пятнадцать тысяч устройств в год.
— Сколько? — поражённо ахнула Наталья Алексеевна.
— Десять-пятнадцать тысяч в год.
— Зачем столько?
— Суди сама, Наталья Алексеевна: только в Петербурге и окрестностях, кроме домов знатных людей, больше десяти тысяч домовладений, принадлежащих зажиточным горожанам. Разумеется, они тоже захотят устроить у себя столь удобные туалетные комнаты. А сколько городов в России? А сколько городов в Европе? Добавим ещё Османскую империю, Персию, ханства Средней Азии, и приходит понимание, что нужно строить чуть ли не десяток таких же фабрик.
— Никогда бы не подумала!
— Но это факт.
Наталья помялась, но всё же решилась:
— Юрий, а нельзя ли и нам вложить деньги в подобное предприятие?
— Можно. Я даже думаю, что вы можете, не вкладывая денег, получать приличный доход и при этом прослыть благотворителями.
— Вот так так!
— Каков главный смысл «унитазной революции»? А главный смысл таков: тысячи женщин перестанут простужаться в уличных сортирах. Теперь у них появится возможность держать своё тело в чистоте, что значительно уменьшит количество женских болезней. Благодаря гигиене резко упадёт смертность рожениц и младенцев. И всё это благодаря унитазу и простой возможности подмыться.
— Грубовато, конечно, но я тебя поняла. Да, такой подход оправдает многое. Но не боишься ли ты конкурентов из Европы? Промышленность в Европе более развита чем наша, людей там больше.
— Опасаюсь, конечно, но и с этой бедой можно справиться. Есть средство.