Засидку устроил в красивых кустах ивы, растущих на берегу живописного овражка, по которому протекал ручеёк. За оврагом для меня открылся прекрасный вид на дорогу, по которой часто скакали охотничьи кавалькады, возглавляемые Екатериной. Я уже изучил здешние порядки. Когда императрица изъявляла желание поохотиться, собиралась группа сопровождения, одетая в охотничьи костюмы. Многие мужчины вооружены охотничьими ружьями, как и некоторые дамы. Когда кавалькада достигала охотничьих угодий, егеря, стараясь подставить под выстрел, выпускали на неё зверей – оленей, кабанов или кого там хотели убить вельможные охотники. Дорога к охотничьим угодьям пролегала именно здесь, и всегда кавалькаду возглавляла Екатерина. Как я узнал, ей изготовили особое седло, на котором можно ездить и по-женски боком, и по-мужски. Екатерина, соблюдая приличия, садилась в седло по-женски, а после выезда в поле, оторвавшись от кавалькады, перекидывала ногу через круп коня усевшись уже по-мужски. Так ей было удобнее.
Я выбрал место, где Екатерина практически всегда ехала в одиночку, оторвавшись от основной группы охотников метров на пятьдесят-семьдесят. Что для меня как стрелка важно: Екатерина довольно продолжительное время двигалась прямо на меня, лишь у оврага поворачивая направо. Место открытое: придорожный кустарник уже вырубили, теперь потихоньку корчевали для высадки на этом месте чего-то декоративного. Впрочем, сейчас лето, жарко, потому кусты не сажали, отложив это дело на осень.
Я лежал в засаде уже второй час. Екатерина с утра собиралась на охоту в обществе английского и сардинского послов, но что-то задерживалась. Ничего, подожду, у меня не горит. Для всех я сейчас находился на рыбалке, и желающие могли даже увидеть меня – в небольшом озерке, примыкающем к речке, стояла лодка, а в лодке чучело меня, исполненное с большим тщанием и с долей артистизма. Манекен изображал дремлющего человека. Я приучил окружающих, что беспокоить меня на рыбалке нельзя, и вот сейчас это пригодилось. Надеюсь, во время моего террористического акта никто меня не спохватится.
— Внимание, Юрий Сергеевич! — дал сам себе команду.
Вдалеке показались всадники в ярких нарядах. Зрелище, надо признать, очень красивое, живописное, яркое. Так и просится на полотно, но полотно мне нынче заменяет прицел. Эх, жаль что ещё нет телескопического прицела, надо найти оптика и сделать ему заказ. Ну да ладно, грех жаловаться, у меня практически идеальные условия для стрельбы. Вот вперёд вырвалась всадница, а остальные охотники придержали лошадей. Вот она завозилась в седле, устраиваясь по-новому. Вот всадница что-то задорно крикнула отставшим и поскакала прямо на меня. Я прикладываюсь к ружью, навожу на цель. Жалко лошадь, ах как жалко! Она-то бедная ни при чём, а стрелять я буду именно в неё, в том и смысл моего покушения, чтобы сымитировать несчастный случай.
Так! Мишень вошла в прицел, палец плавно потянул спусковой крючок… Бум! Выстрел негромкий, дыма почти нет, он ещё заперт в глушителе. Ах, как удачно попал! Пуля попала лошади в грудь, бедная коняшка покатилась по дороге и вылетела на обочину. Тело Екатерины пролетело дальше, прямо на частокол коротко обрубленных стволов кустарника. Больше я не смотрел, убирая ружьё вместе с глушителем в тайник, я его приготовил заблаговременно. Тайник представлял собой скважину диаметром сантиметров двадцать пять, глубиной чуть меньше двух метров, так что ружьё вместе с сошками туда вошло как родное. Сверху затычка с куском дёрна по размеру затычки, плащ-накидку на себя, и бегом из этих райских мест, ставших вдруг опасными. Лежка заранее посыпана травами, отбивающими нюх у собак-ищеек, а сапоги ночь пролежали в муравейнике. По заранее разведанному маршруту ухожу к своей лодке, сажусь в неё и разбираю на детали сослуживший свою службу манекен. Достал из-за борта вершу, и погрёб к берегу. У меня есть чем залегендировать своё сегодняшнее отсутствие, и сделал я это загодя, вчера. Вечером вышел на лодочке сюда, закинул удочку – поклёвка. Подсечка, рывок и шикарный карась запрыгал по дну лодки. Второй карась, третий… пятый… На седьмом карасе как отрезало. Посидел ещё полчасика, но клёва больше не было. Эти караси пригодились сегодня.
Причалил лодку на обычное место у мостков, собрал карасей на кукан, вершу разломал и закинул в камыши, обувь сунул в тайник, теперь поднимаюсь наверх, к дороге. Приветливо кивнул встреченному по пути штабс-капитану Ливину:
— Полюбуйся, Павел Павлович, какой знатный улов сегодня.
— Хороши! — одобрил Ливин.
Караси воистину шикарные – семь штук килограмма по полтора.