Боби подплыл к краю площадки, высунул голову, открыл рот. Немного ближе подплыли и все дельфины, но сбились в кучу на левой стороне освещенного водного пространства, а туда, где уходили в воду провода, не приближались.
— Сюда давай, сюда… — Янг присел на корточки, поманил Боби рукой. — И ты, Дик! Ко мне! — покричал и вожаку. Но ни Боби, ни Дик, ни Бэла, Дора, Ева не подплывали. Все тревожно посвистывали, настороженно поглядывая на Янга. — Ну и бог с вами! — Янг сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, потом взял в левую руку толстый провод, хорошенько напоследок вдохнул воздух и нырнул.
Пропускал провод сквозь кулак, а правою загребал, помогая и ластом. А потом начал перебирать провод обеими руками, подтягиваться. Задел плечом о камень… Ага, значит, больше не углубляется, провод уходит под скалу. Там выход, там! Открыл один раз глаза — чернота, через несколько метров — еще раз. Увидел впереди белое зарево, услышал шипение или журчание. Несколько раз об Янга стукнулись дохлые или оглушенные (плавали вверх брюшком) рыбины. Глубоко в ушах чувствовал болезненное покалывание, даже жар приливал к голове. И тут что-то огромное и стремительное налетело на него сбоку, хвостом выбило или зубами вырвало из рук провод. От испуга Янг выдохнул почти весь воздух, а это было опасно: всплывать далеко и очень трудно будет одолеть желание вдохнуть. А страшилище, развернувшись, бесцеремонно толкнуло его под грудь, а потом Янг почувствовал, что левая икра его оказалась в зубастой пасти. «Дельфин?» Янга волокли и толкали одновременно, несколько раз он задел головой и плечом скалистую навись, и тогда дельфин опускался немного глубже, но челюстей не разнимал, ногу не выпускал…
Вынырнули на освещенном кусочке воды возле площадки с лампочкой. Дельфин только раз выдохнул воздух и помчался на левую сторону. А Янг дышал и дышал как загнанный. Дик (а это был он!) что-то сердито свистел и скрипел, самки закружились возле него в беспокойном хороводе, скрываясь в темноте и снова выплывая.
— Зараза… Чтоб тебя черти волочили… — чуть не плакал Янг. Снова взобрался на площадку под лампочкой. — Помог, называется.
Погонялся немного за крабами, ловил и со злостью швырялся ими, целясь в Дика. И почему дельфины так панически боятся выхода из пещеры? Сами боятся и его не пускают. «А я без вас сюда приплыву, тишком, вы и знать не будете… Все равно разведаю, что надо». Попался на мелком лангуст, отломилась клешня, и Янг механически сунул ее в рот, помял зубами, высосал мясо. Оторвал и шейку… Вкус не очень-то, но терпеть можно. И уже нарочно ходил по площадке, ловил не только лангустов, но и крабов. Голод не тетка.
Янг окончательно понял: бежать отсюда будет нелегко и непросто. А как подать весточку на волю? Чтоб попала в руки Раджу, или Натаче, или Абдулле… «На черпалке нацарапать камешком письмо, дать в зубы Боби или Дику — пусть плывет… — и сам усмехнулся своей наивности. — Куда поплывет, к кому? Как втолкуешь дельфину, где Рай, кто такой Радж? Так бывает только в сказках, в книжках, а не в жизни. Да и как отсюда выбраться дельфину, когда он боится и близко подплывать к выходу… Бутылку с запиской… Или несколько бутылок… Отсюда же должен быть сток воды. И во время отлива вода уходит, понижается…» Но и этот способ высмеял. Ну где возьмешь бутылку, бумагу, чем напишешь? И к кому прежде всего она попадет? Только себя обнаружишь, начнут искать… А то еще и не так бывает, Радж в газете читал, что недавно выловили бутылку, которую в прошлом столетии бросили моряки, потерпев кораблекрушение. Больше сотни лет проплавала, а никому не попала в руки!
Вот если бы что-нибудь такое придумать… Что никому ничего не говорит, а только Раджу, Натаче или Абдулле… Но что?
Начал сдирать с себя мокрую одежду, чтобы выжать штаны, рубашку. Поплавал и снова начал дрожать от холода.
Выкручивал штаны — нащупал в кармане складной ножичек с обломанным лезвием. Обрадовался, будто попало в руки бог знает какое оружие. Натачин ножичек… И как он попал в карман? Выжал штаны, снова сунул ножик в карман… А ноги какие «красивые»! До самого паха в кровоподтеках, царапинах, синяках.
Рубашка прилипла — едва содрал. И только содрав ее, увидел, что вместе с рубашкой снял и ту «блузку», которую оторвала Натача от своего платья, и майку. А он уже забыл об этой «блузке»!
Разъединил одежины, выжал каждую отдельно. И снова удивился, разглядывая себя. Кровоподтеки были по всему телу, на руках. А правый рукав рубашки был слегка оторван, из подола вырван и болтается клинышек. Потрогал его, пристраивая к дыре, пригладил.
И вдруг пришла в голову простая мысль. Он раздерет на лоскутки рубашку, пустит их в воду. Может, несколько штук выплывет, может, какой-нибудь попадется на глаза Раджу. Брат обязательно будет искать его, живого или мертвого, и не только в озере, а и в море у берега. Он должен догадаться про эту пещеру, про сток из озера в море.