— Мне знаком его голос. Он допрашивал меня на Главном… Дельфинов… гад… — расплакался Янг.
— Тихо, ну… — успокаивал его Радж. — Для дельфинов это, может, и лучше. Хоть не мучились долго.
— Я знаю, почему они не захотели жить… — говорил, всхлипывая, Янг. — Может, я читал… Может, во сне видел… А может, дельфины мне свои мысли передали. У них закон такой есть — никогда не убивать человека! Что бы люди ни делали с ними.
— Так они же Судира убили, а не человека! — возмутился Абдулла.
— Для Судира простой смерти мало, — вздохнул Радж.
— Не человека они убили — верно… Убийцу! Он на моих глазах… в пещере… троих на тот свет… Но дельфины нарушили свой закон и сами казнили себя за это, — твердил свое Янг.
— Сказки! — не соглашался Абдулла. — Порой и киты выбрасываются на берег гуртом. Так что — и они человека убивали, грех свой отплачивали?
— О китах — не знаю. А о дельфинах, наверно, правда.
Амара вдруг осел на руки, едва успели его поддержать: потерял сознание.
Эпилог
Зафрахтованный Индонезией в Японии супертанкер «Сикока-мару» вез в Австралию экспортную нефть — полмиллиона тонн сразу! Вооруженной охране и экипажу казалось, что опасность уже осталась позади. Миновали остров Рождества, до австрийского порта Перт осталось меньше трех тысяч километров. Маловероятно, чтоб в этих водах могли объявиться пираты. И вот, когда ослабла бдительность, те и напали ночью, с двух бортов пришвартовавшись к танкеру. Всю охрану и часть экипажа перебили, танкер повернули на юго-запад, в сторону Южно-Африканской Республики. Можно было сорвать огромнейший куш, если загнать расистам столько нефти.
Шел третий день после захвата танкера, когда на Рае и на Горном произошли только что описанные события.
Шел четвертый день плавания танкера под охраной пиратских катеров, когда Абдулла и Янг пришли к Натаче на ту далекую плантацию кокосов. Не могли не пойти туда, очень просил Янг. Надо показаться Натаче и ее родителям — мол, вот я, живой и здоровый. Не переживайте, не горюйте.
И хорошо сделали, что сходили. Натачу, оказывается, круглосуточно держали в шалаше, привязанную и связанную, чтобы опять не сбежала на то озеро, не захлебнулась еще и сама. А она в ответ объявила голодовку, ничего не ела, воду, правда, пила, и твердо решила — умереть. Не могла она жить и радоваться всему живому, если не было на свете Янга. И могла бы умереть, упрямства у нее хватило бы, если бы Янг сам не явился с того света.
И был смех сквозь слезы, и слезы сквозь смех, была истерика.
— Янг, милый, ты это или не ты?! Сними очки, я не узнаю тебя… — И сама сорвала черные очки и целовала его в закрытые глаза (он еще не мог без черных очков смотреть на белый свет), а Янг краснел и потел — бросало в жар. Абдулла деликатно вышел из шалаша и сидел под стенкой, посвистывая: пусть налаживают отношения.
Потом были бесконечные вопросы, и Янгу опять и опять приходилось рассказывать пещерную эпопею.
— И все-все дельфины погибли?! — не могла поверить Натача.
— Все… — горько вздыхал Янг. — Боби так жалко, как братик для меня был! — он совал пальцы под стекла очков, вытирал слезы. — Только вот… Игрушку мне вынес со дна, на дракончика похожа, — показал Янг штуковину, которую тогда засовывал за пояс в пещере.
Услышав это, Абдулла мигом оказался в шалаше.
— Так это же золото!!! — вскрикнул он, взяв у Янга дрожащими руками дракончика. — Слиток золота! Самородок… Вот, отбито, видите, как горит? А тяжелый!
Передавали самородок из рук в руки, разглядывали со всех сторон, ковыряли ногтем. Абдулла повернул голову в ту сторону, где, по его мнению, было озеро. Вздохнул.
— И ты столько носил эту тяжесть и не мог разглядеть до сих пор самородок?! — напустился он на Янга.
— Подумаешь, счастье такое… — спокойно ответил Янг. Почему-то золото не вызывало у него никаких эмоций.
Шел пятый день плавания украденного танкера, когда, переночевав возле Натачиного шалаша, мальчики пришли с Натачей в Компонг, в больницу.
Радж ночь провел в палате возле Амары. Врачи разрешили ночевать возле него, присматривать за ним после операции. Переливали Амаре кровь — целых два литра. Радж предлагал свою — поделиться с другом, но врачи взяли пробу и сказали: не подходит.
И вот на второй день после операции состояние Амары намного улучшилось. Янг, Абдулла и Натача упрашивали главного врача пропустить их к больному — хоть на пять минуток. Им бы только увидеть Амару, убедиться, что он жив — и больше ничего не надо.