– Товарищи командиры. – Начал капитан Зайцев. Все затихли и посмотрели на него. – Нам предстоит столкнуться с опасным и очень коварным противником. По нашим сведениям, противостоящая нам группа диверсантов в совершенстве владеет русским языком, вероятнее всего будет одета в нашу форму и вооружена нашим оружием, в том числе и самым новейшим.
Данилов заметил, что большинство командиров восприняли эту информацию как само собой разумеющееся, из чего сделал вывод, что данная демонстрация предназначалась для них, всех танкистов и самоходчика. Он посмотрел на Володьку, но тот похоже до сих пор не воспринимал действительность, вспоминая поцелуй Ванды.
– Отсюда нужно сделать вывод, что своими нужно считать только тех, кто сейчас состоит в нашей группе. – Продолжил особист. – По всем остальным, чтобы они не говорили, нужно вести огонь на поражение. Всем ясно?
Командиры дружно кивнули. Данилов посмотрел на Банева, кажется тот до сих пор не понял серьёзности ситуации. Колька вздохнул – влюбленный и дурак одно и то же. Вот теперь ещё следить за Володькой, чтобы его не сожгли в мечтаниях.
Но все же Данилов был не прав. Как бы ни занимали Володьку мысли о Ванде, он всё прекрасно слышал и понимал, что этот бой будет самым необычным. Прежде всего потому, что враг будет таким же как и свои бойцы. Придётся смотреть не только вперёд и по сторонам, но и назад. И стрелять по всему, что вызывает подозрение, даже с риском ошибиться. Может быть и хорошо, что форма бойцов Осназа отличается от обычной, меньше шансов ошибиться и выстрелить в своих.
После общего инструктажа капитан Зайцев перешёл к постановке задачи каждому командиру. Получив свой участок наступления, лейтенанты кивали и внимательно выслушивали, что должен делать сосед, чтобы не принять его за противника. Получили свои приказы и танкисты на поддержку стрелковых цепей, которые должны были развернуться впереди их танков, а не позади как в обычном бою. СУ-152 должна была держаться позади них, вступая в бой только по приказу самого капитана. Лёгкие плавающие танки оставались в резерве, их задачей было догнать и расстрелять противника, если он попытается бежать по реке.
Инструктаж закончился. Для каждого танка выделили бойца, который двигался впереди, сообщая когда нужно остановиться, а когда двигаться вперёд.
Танки двигались вперёд, подминая под себя редкий подлесок и обходя большие деревья. Данилов осматривал в перископ окружающий пейзаж, хотя, нужно признать, кроме деревьев ничего видно не было, когда услышал первые пулемётные, а затем и автоматные очереди. Мгновенно сопровождающий танк боец дал отмашку рукой в направлении огня, Колька повернул башню и обнаружил самый настоящий дот, стоящий от него метрах в шестистах. «"Когда же немцы успели занять дот?"» – удивился Данилов, но, вспомнив наставления капитана, отбросил сомнения и начал огонь в направлении амбразур. Первый снаряд взрыл землю вблизи дота, но уже второй попал в бетонное перекрытие, хотя пробить его не смог. Тут же боец дал команду о прекращении огня. Из–за его танка выдвинулась самоходка, жахнул тяжёлый удар выстрела и громадный фонтан взрыва поднял то, что ещё несколько секунд назад было бетонным перекрытием. Ещё пара выстрелов окончательно перемешала с землёй вражескую позицию и бойцы Озназа, убедившись в уничтожении противника, двинулись вперёд.
Услышав выстрелы слева от себя, сержант Банев повернул башню за мгновение до того, как команду на это ему выдал приставленный к танку боец. Команду на выстрел он подал едва увидев, как из дота выскочили солдаты противника. Разорвавшись перед дверью дота, осколочный снаряд положил большую часть из них, лишь только двое, петляя среди подлеска, кинулись вглубь леса. Вслед ним ударил курсовой пулемёт и они упали среди редких кустов подлеска. Быстро проверив направление движения, дали команду «"вперёд"» сапёры и Володька двинул вперёд свою тридцать четвёрку, стараясь следовать строго по маршруту, указанному сапёрами. Ещё несколько сотен метров относительно безопасного движения закончились фонтаном земли перед танком, после которого Володька дал команду на отход. Нырнув за кустарник, обойденный за мгновение до этого, танкисты остановились.
– Кто–нибудь его видит? – Прокричал сержант в ТПУ.
– Кажется слева! – Ответил радист.
Подвернув башню в сторону, слева действительно обнаружили такое, что захотелось немедленно рвануть назад в глубину леса. Самый настоящий артиллерийский дот.
– Вася назад и вправо! – Закричал Володька водителю.
Подтверждая свою высокую квалификацию, не раз спасшую их за эти дни, Костин рывком выдернул танк назад за мгновение до того, как на прежнем месте влетел новый фонтан земли вперемешку с переломанными кустами. Короткий рывок назад – остановка и выстрел. И хотя надежды повредить дот не было, попадание было удачным, взрыв землю перед самой амбразурой. Ещё один рывок в сторону – опять остановка и выстрел. Второй фонтан перед амбразурой. Володька плясал перед дотом, давая время самоходке выйти на огневую позицию. Наконец жахнул тяжелый удар, взметнулись куски бетона на месте амбразуры. Второй снаряд разворотил пулемётную амбразуру этого дота, и наступила тишина.
– Теперь верю, что он семнадцать танков подбил. – Послышался голос механикаводителя. – Двумя снарядами сразу две амбразуры.
В чаще леса захлопали взрывы гранат, застрочили пулемёты. Осназ приступил к своей работе. Бойцы сопровождения остановили танки на месте, продолжая настороженно поглядывать вперёд. В зарослях лещины замелькали люди в обычной полевой форме Красной Армии. Володька испытал секундное сомнение, но боец сопровождения дал очередь из автомата в том направлении, и сержант отдал приказ радисту открыть огонь из курсового пулемёта. Слева работал пулемёт Колькиного танка. Диверсанты два раза откатывались назад, но поджимаемые с тыла Осназом, снова бросались вперёд, но опять отходили, оставляя между кустами скорченные тела. В третий раз вперёд выскочили два диверсанта с непонятными трубами на плече, упали на колено, стали выцеливать их танки.
– С чем это они? – Удивился радист.
– Стреляй! – Подстегнул выкриком того Володька.
Тот опомнившись дал длинную очередь, срезав обоих. Но все же один, уже падая, успел сделать выстрел. К счастью снаряд прошел выше их танка, слегка чиркнув по башне и разорвался уже позади.
Ёще пара очередей окончательно отбросила желающих прорваться с этой стороны и они отошли в лес. Несколько минут гремели очереди и отдельные выстрелы в отдалении, но, наконец, затихли и они. Бой прекратился.
26 мая 1941 года
Штаб Первой танковой армии
Получив приказ прибыть на совещание к четырнадцати нольноль, полковник Катуков постарался прибыть намного раньше для решения хозяйственных дел своего корпуса. Необходимо было решить вопросы с пополнением. Нужно было получить новые танки для замены потерянных во время боёв. Удивило его то, что прибыло их намного больше того, что он ожидал. Судя по всему, третьи батальоны танковых бригад тоже решили укомплектовать тридцать четвёрками. Это радовало, так как повышало ударную мощь его корпуса. Намного больше командира корпуса удивило прибытие в его распоряжение ещё двух самоходных полков СУ-85, кажется, их решили придать каждой танковой бригаде. Катуков начал чувствовать такую мощь, что даже забеспокоился – не зазнаться бы. Тем более, что ещё до окончания боёв ему сообщили, что приданные ему противотанковые артиллерийские бригады остаются в его подчинении. С такой силищей можно было смело выходить против любого противника, не опасаясь за исход столкновения. Кажется, наверху оценили успешные действия его корпуса и сделали соответствующие выводы. Что не могло не радовать.