Капитан Старков поднялся из-за стола, спросил разрешения идти, кивнул десантнику.
- Разрешите идти, товарищ подполковник. - Обратился к командиру полка капитан Сергиенко, повторяя действия морпеха.
Подполковник дал разрешение и десантники отправились вслед за капитаном, свернувшим в боковой коридорчик. Несколько метров коридора закончились подвалом поменьше штабного, но вполне достаточным, чтобы разместить с десяток разнокалиберных кроватей, притащенных хозяйственными бойцами. В дальнем углу обнаружилось даже трюмо с треснувшим зеркалом. Для полноты картины не хватало рояля со свечами. Но ни рояля, ни пианино не было, зато наличествовал патефон, голосом Утeсова выводящий: «У самовара я и моя Маша». Довольно громкая музыка не мешала разведчикам спать как на кроватях, так и на полу в самых различных позах. Неподалeку от входа группка морпехов разбирала трофейный пулемeт, то ли изучая его, то ли ремонтируя. Полуседой старшина писал письмо, кусал кончик химического карандаша в тяжком раздумье, какую ещe новость сообщить далeким родным, и при этом не вызвать пристального внимания военной цензуры. Рядом со старшиной богатырского телосложения боец штопал гимнастeрку и с «окающим» волжским говором вполголоса поминал «того немецкого чeрта, который понаделал таких узких дверей, что нормальному человеку только боком протиснуться можно». Под нормальным человеком, по-видимому, он подразумевал самого себя, ибо все встреченные десантниками дверные проeмы были такой ширины, что боком там могли спокойно пройти два человека. По крайней мере, капитан Сергиенко и ефрейтор Лось, не отличающиеся очень большими габаритами.
- Садитесь капитан. - Старков кивнул в направлении стоящего в углу дивана.
Десантники не заставили себя упрашивать. Лось даже попрыгал на диване, проверяя упругость пружин.
- Сейчас нашу разведку разбудят, познакомлю вас и решайте свои проблемы. - Заявил капитан Старков усаживаясь рядом.
- А ты разве не начальник разведки? - Удивился Сергиенко.
- Нет, я начарт полка. - Ответил ему Старков. - Начальник разведки у нас в госпитале по причине деликатного ранения, ну, не совсем ранения.
Прыснул в кулак писавший письмо старшина. Капитан Старков осуждающе покачал головой.
- Ну и что смешного, если чирей в столь деликатном месте вскочил, что ни сесть, ни встать, ни ходить нормально не возможно. - Отчитывал старшину капитан Старков, сам с трудом сдерживавший душивший его смех.
- Вы, товарищ капитан, добавьте ещe, что по большому сходить тоже не получается.
Веселье прервал подошедший старший лейтенант, потeр заспанное лицо, подтолкнул капитана Старкова и втиснулся на краешек дивана.
- Чего разбудил, Микола. - Протянул он недовольным голосом.
- Да вот привeл тебе, Санeк, твоего коллегу из десантной бригады. Знакомьтесь и думайте над тем делом, что начштаба утром говорил. - Ответил ему капитан Старков.
- Старший лейтенант Максимов. - Представился командир разведроты полка морской пехоты. - Можно Саша.
- Капитан Сергиенко. Можно Иван. - Продолжил церемонию знакомства капитан-десантник, кивнул на своего бойца. - А это ефрейтор Лось.
- Что за странный у вас вид? - Старший лейтенант кивнул на маскхалаты непривычной серо-синей расцветки одетые на десантниках.
- Это нам новую маскировочную форму поставили для боeв в городских условиях.
- И как, товарищ капитан, помогает? - Подключился к разговору старшина.
- Ничего конкретного про неe сказать не могу, четвeртый день носим. - Сергиенко прервался на секунду и продолжил. - Да и в гости к Гансам в ней ещe не наведывались.
- Ну вот и проведаете. - Подытожил его ответ капитан Старков. Приподнялся со своего места. - Ну, я пойду, навещу миномeтчиков.
Капитан Сергиенко проводил начарта взглядом, попутно пересчитал находящихся в комнате бойцов. Чуть больше сорока. Негусто, если это весь состав роты. Впрочем у него самого не намного больше. Разведывательная рота такое подразделение, что полный состав в ней имеется только в одном случае - сразу после формирования части, в которую она входит.
- Как думаешь приказ выполнять? - Десантник посмотрел на своего «земноводного» собрата.
- Нас тут знают очень хорошо, больше недели на этом участке шуршим. - Ответил ему старший лейтенант. - Поэтому предлагаю с вашей стороны разведку провести. Вряд ли немцы разнюхали, кто перед ними появился.
Сергиенко был согласен. Если бы германской разведке удалось узнать, какая именно бригада пожаловала к ним в гости, то сейчас весь передний край противника гудел бы, как растревоженный улей. А все окрестные штабы Вермахта торопливо удваивали и утраивали охрану, готовясь к неизбежному визиту головорезов Маргелова.
- Не возражаю. На нашем, так на нашем. Вы-то засветились основательно. - Капитан Сергиенко рассмотрел чeрное морское одеяние ближайших бойцов. - Трудно не понять кто вы, если половина в чeрных бушлатах ходит.
- Мои лишь здесь одевают. - Виновато протянул старший лейтенант. - А на задание только в обычных маскхалатах. Даже тельники снимаем. - Добавил морской пехотинец, обозначая всю серьeзность отношения своих бойцов к выполняемым приказам.
Да, куда уж серьeзнее. Заставить моряка снять тельняшку - это надо постараться.
- Тогда собирай группу и двинули на наш участок. - Принял решение десантник.
Старший лейтенант согласно кивнул и стал отдавать приказания своим бойцам.
- Что там Гофман? - Обер-лейтенант окликнул долговязого солдата, устроившегося на уцелевшем участке перекрытия второго этажа.
- Какая-то новая часть, господин обер-лейтенант. - Отозвался наблюдатель. - У меня хорошая память, и могу с уверенностью сказать, что этих солдат на нашем участке я ещe не видел.
Обер-лейтенант поднял бинокль и прошeлся взглядом по позициям русских. Никаких признаков замены противостоящего ему последнее время батальона противника не было видно. Всe также лениво дымила кухня в глубине русской обороны. По-прежнему раскачивался на ветру портрет Гитлера, вывешенный русскими в самые первые дни боeв. На старом месте оставался и наблюдательный пункт советского командира. И даже телефонный провод протянутый русскими артиллерийскими корректировщиками на верхушку водонапорной башни оставался на месте, демаскируя наблюдателей. Обер-лейтенанту несколько раз предлагали наказать нерадивых русских артиллеристов, ленящихся маскировать свою позицию, но он категорически запрещал это делать. Пока активных боeв не вели, большого вреда от них не было, зато было известно где они обосновались. А спугнeшь этих разгильдяев, придeт кто-то более осторожный и ищи его потом.
Заныла правая сторона груди, напоминая о старой ране. Очевидно, к непогоде. Обер-лейтенант посмотрел на небо, действительно на востоке показалась тeмная туча, которая явно собиралась пролиться дождeм, если не сегодня, то в самое ближайшее время. Обер-лейтенант потeр повреждeнные русской пулей рeбра, сплюнул густую слюну. Большевики подарили ему весьма надeжный барометр, не подводивший его с самого первого дня выписки из госпиталя в далeком уже июле прошлого года.
Надо будет предупредить офицеров батальона о возможном дожде. Как бы русская разведка не организовала какую-нибудь пакость, прикрываясь непогодой. Они, конечно, вели себя чрезвычайно тихо последние две недели, но ведь и противостояла им всe это время сильно потрeпанная русская дивизия, отведeнная сюда для относительного отдыха. Впрочем, его ополченцам хватило бы и обескровленных советских батальонов. Сожрали бы за неполный час, как было на предыдущем рубеже, с которого им пришлось ускоренно драпать, бросая остатки тяжeлого вооружения. Если можно так назвать две древние пушки, как бы не времeн Седана.
Плохо, если русские действительно заменили своих солдат. В самом городе уже целую неделю маячат большевистские морские пехотинцы. Противник такой, что врагу не пожелаешь. Обер-лейтенант тогда тихо обрадовался и даже вознeс короткую молитву богу, в существовании которого он стал сильно сомневаться последнее время. Обрадовался тому, что его батальон фольксштурма оказался в стороне. А что теперь достанется на его долю?