Конечно, членовредительством даже не помышлял заниматься. Хотел поймать и вывернуть ему руку нахрен. Резко дернуть сустав – и вуаля, открытый перелом. За Эллу не боялся - «кулаки» до нее не долетят. Уж я-то постараюсь.
- Не смей, - одним взглядом останавливает мажора Элла. – А ты, Артем, с ума сошел? Что еще за «бей меня»? Тебя в лицее не этому учат! Не быть побежденным! Мы выпускаем только чемпионов!
Ее глаза пылают. Она собрана и больше не боится. Грудь под пиджачокм вздымается мерно, без вулканических трясок. Сдержанные ноты в голосе хлестают как плети. Мне даже чуть не стало стыдно, хоть и не за что. Не собирался ведь получать по мордасам. Только раздавать.
- У него нет выбора, крошка, - фыркает Боря. – Твое симпатичное личико хочет уберечь. Так что придется ему потерпеть в этот раз.
- Не придется, - передразнивает девушка.
Мажор сужает глаза. Это плохо. Не нужно, чтобы он записал себе во враги еще и Эллу. Иначе придется устранить Борю окончательно. В любом другом случае буду не уверен, что он не подкараулит ее в темном переулке.
- Эл, позволь мне разобраться, - спокойно прошу. – Ничего со мной не случится.
По глазам вижу – не верит мне.
- Артем, уже говорила тебе, - холодно отвечает девушка. - Как куратор, я отвечаю за здоровье учеников.
Она хватает кофе и выплескивает горячий напиток прямо в лицо Боре.
- А-а-а-а-а! – орет мажор, хватаясь за обожженные щеки. – Убей суку! Живо убей эту суку!
Убрав пустую чашку обратно на блюдце, Элла спокойно откидывается на спинку кресла. И улыбается мне. Девушка горда собой. Свою работу куратор выполнила. Ее ученика не изобьют, наоборот, теперь он покажет бандитам, на что способен. Вот так и сидит она, бесстрашно ожидая костедробящую технику. Плевав на свою безопасность. Ох, ее улыбка мне сердце жжет – не влюбиться бы!
Вскакиваю со стула и оплеухой сбиваю на пол мешающегося Борю. Бросаю руку навстречу летящему «кулаку». Молниеносный «толчок» - и сгусток живы рассыпается на мерцающие сполохи. Еще следом два «толчка». Атаки «жердя» разлетаются на ошметки энергетических плетений.
Элла удивленно смотрит на меня. Подмигиваю. Мол, красиво выступила, только не пригодилась твоя жертва, уж извини.
Со всей силы пинаю орущего Борю в живот. Заскулив, тот сгибается в бараний рог. На несколько секунд становится тихо, мажор занят тем, что жадно хватает ртом воздух. За это время я настигаю «жердя» и парой «толчков» срываю с него доспех.
- Нет-нет, - ноет друган Бори, выставив перед собой ладони. – Это все он, он…
Захват за локоть, пинок по голени. И «жердя» сносит с ног, его челюсть бьется о барную стойку. Хватаю его за волосы и несколькими ударами, как отбойный молоток, вколачиваю зубы парня глубже в крашеное дерево.
- Еще раз попадись мне – убью без разговоров, – монотонно говорю между ударами. - Просто убью.
Верхние резцы не выдерживают и белой горстью сыплются на пол. Потекли вниз алые струйки крови. Разжимаю пальцы, обмякшее тело скатывается с попорченной столешницы. Следующим иду учить Борю. Главного виновника торжества.
Тот скуля пытается подняться на колени. Рожа опухшая и красная как вареный рак.
- Меня многие называют Бесом, - ухмыляюсь в его испуганные полные боли глаза. – Но ты первым ощутишь всю истинность этого имени. Поздравляю.
Мутузю его долго, аж сам употел. Зал наполняет громкий скулеж, на высоких тонах, с визгливыми нотками. Сидя в сторонке, Элла задумчиво смотрит в окно. В воспитательный процесс не вмешивается. Тихо ждет, когда закончу. Как педагог понимает – тигр должен пугать шакалов одним своим видом, иначе не отстанут, будут кружить рядом, облизываясь, поджидая удачного момента.
Закончив, вытираю руки протянутыми Эллой салфетками.
- Спасибо.
- Пора, Артем, а то время уже позднее, - смотрит девушка на часы. – Домой, не волнуйся, тебя подвезу.
Чудо, а не женщина!
Мы оставляем позади два вырубленных тела. Усаживаемся в машину, Элла заводит двигатель и выруливает в темноту. Через пять минут останавливается на обочине. Смотрю вопросительно на девушку. Неожиданно она прижимается к моей груди. Кладу ладони на тонкие плечи – ее всю трясет. Сквозь футболку ощущаю холод слез.
- Что случилось?
- Накатило, - шепчет. - Сейчас пройдет, только не отпускай меня.
Понятно – нервный срыв. Крепче сжимаю девушку.
- Все хорошо, солнце, - шепчу в нежное ушко. - Я с тобой, никто тебя не обидит.
- Не говори со мной как с ребенком! – плачет она. - Это тебе шестнадцать! Это я должна тебя успокаивать!