Кутузов высоко оценивал победу под Малоярославцем, считал, что «сей день есть один из знаменитейших в сию кровопролитную войну».[131] Русская армия, ведя контрнаступление, начала изгнание наполеоновских полчищ из России.
В период контрнаступления возросли потребности армии в оружии, порохе, провианте, фураже, теплых вещах. Ценой больших усилий Кутузов и его штаб в тарутинский период добились улучшения снабжения армии. Но в целом военно-бюрократическая машина медленно, со скрипом выполняла приказы главнокомандующего. По мере развития контрнаступления, продвижения русских войск на запад по разоренным войной местам усиливались трудности в их обеспечении самым необходимым. В связи с тем, что Англия — союзница России в войне с Наполеоном фактически не выполнила заказа российского военного министерства на поставку 50 тыс. ружей и 40 тыс. пудов пороха, огромная нагрузка легла на Тульский, Ижевский, Сестрорецкий и другие оружейные заводы. Немалую помощь оказывали мастера-кустари. Сделанные ими пики, сабли, отремонтированные ружья пополняли вооружение русских войск, партизанских отрядов. Кутузов внимательно следил за поставками, за распределением оружия, пороха по воинским частям. В своих приказах он обращался к населению с призывом оказывать армии всемерную помощь. Несмотря на немалые трудности со снабжением, которые испытывала русская армия, ее положение было неизмеримо лучше французской. Она шла по своей земле, ей помогало местное население, ее вдохновлял справедливый характер войны.
Сначала «Великая армия» еще довольно организованно отходила на запад, готовясь к отпору. Кутузов же не собирался «вытолкнуть французов из России», он хотел истребить захватчиков. В приказе по армии от 19 (31) октября в связи с освобождением Москвы и переходом в контрнаступление русский полководец подчеркивал, что неприятель, «не усматривая впереди ничего другого, как продолжение ужасной народной войны, способной в краткое время уничтожить всю его армию, видя в каждом жителе воина… предпринял он поспешное отступление вспять … Теперь мы преследуем силы его … Уже император Наполеон слышит ропот в рядах своего воинства, уже начались там побеги, голод и беспорядки всякого рода… Воины! Потщимся выполнить сие, и Россия будет нами довольна, и прочный мир водворится в неизмеримых ее пределах».[132]
Разработанный Кутузовым план контрнаступления предусматривал взаимодействие армии и народных сил. Вначале он осуществлялся проведением параллельного преследования отступавшего противника.[133] Севернее и южнее Смоленской дороги, а также вдоль ее наносились удары отдельными частями русской армии и силами партизан. В середине октября отступавшие наполеоновские войска, сжатые с обеих сторон, оказались втиснутыми на Смоленскую дорогу. Французская армия вытянулась в одну огромную колонну. Утром 17 октября Наполеон во главе своей гвардии прошел Бородино, где еще так недавно он был во власти иллюзий возможности быстрого разгрома русских войск и победоносного завершения войны с Россией. Бородинская земля, обильно политая кровью, израненная, с неубранными горами трупов своим застывшим горьким молчанием как бы посылала проклятия захватчикам, принесшим столько бед и страданий народам России. Уже в этой «битве исполинской» защитниками своего Отечества был дан, по словам участника войны 1812 г. В. Ф. Раевского, обет наш: «Пасть — иль победить!»[134]
Отступая осенью 1812 г. на запад, Наполеон и его маршалы снова и снова при анализе причин провала планов стремительного завоевания России должны были признать огромную роль неистового сопротивления русских в Бородинском сражении.
134