Дальнейшая деятельность российской дипломатии, возможность достижения ею успехов в борьбе за союзников в новой, шестой антинаполеоновской коалиции во многом определялись ходом военных действий против наполеоновской армии в России, зависели от исхода Отечественной войны в целом.
В приближавшемся разгроме наполеоновской армии в России была очень заинтересована Англия. Она весьма опасалась возможности ведения русской стороной каких-либо переговоров о заключении мира и потому хотела доведения Россией войны против наполеоновской армии до ее полного поражения. Эту точку зрения весьма недвусмысленно выражал Р. Т. Вильсон, находившийся в 1812 г. при Главном штабе действующей армии в качестве представителя английского командования.
После отступления французских войск за Вязьму напряжение на главном театре войны не ослабевало. Осеннее ненастье и надвигавшаяся зима несли с собой новые трудности как для французской, так и для русской армий. Французская армия была плохо подготовлена к ведению военных действий в условиях осенне-зимних холодов. Одним из примеров этого может служить малопригодная для холодной поры военная форма неаполитанских солдат маршала Мюрата. Малиновые гусарские мундиры были ярки и красочны. Но так же, как и тонкие суконные плащи, в которые были одеты неаполитанские солдаты, они плохо защищали от ветров и дождей. И уже совсем экзотический вид имел сам Мюрат. Его расшитый золотом бархатный плащ, пунцовые панталоны и желтые сапоги вызывали удивление даже у видавших виды французских офицеров. Костюм Мюрата, ибо его трудно назвать маршальской формой, дополняла огромная шляпа с плюмажем и эгретками.
Русские войска, теснившие наполеоновскую армию, уходили все дальше от своих основных баз с продовольствием, фуражом, одеждой, вооружением. В разоренных французами губерниях, по которым теперь проходила, преследуя неприятельскую, значительная часть русской армии, нелегко было рассчитывать на местные продовольственные ресурсы. И тем не менее Кутузов обращался с призывами к местному населению всемерно помогать армии. По мере реальных возможностей население помогало армии продуктами, фуражом. Своими приказами, обращениями к армии главнокомандующий готовил ее к продолжению наступления в трудных условиях приближавшейся зимы. Кутузов учил стойко переносить все тяготы войны, обращался к учению побеждать великого полководца Суворова, раскрывал благородные цели Отечественной войны. В одном из своих обращений к армии он писал: «Итак, мы будем преследовать неутомимо. Настает зима, вьюги и морозы. Вам ли бояться их, дети Севера?… Пусть всякий помнит Суворова: он научал сносить и голод и холод, когда дело шло о победе и о славе русского народа. Идем вперед… Да будет за нами тишина и спокойствие».[160]
Но во время сражения под Малоярославцем, боев за Верею еще не было сколько-нибудь значительных холодов. Они начались позднее, когда обе армии приблизились к Смоленску. Легенду о будто бы необычайно ранней зиме в России, о страшных морозах Наполеон создал в Париже, после бегства из России, чтобы как-то оправдать в глазах правительственных кругов и общественного мнения полный провал военной кампании 1812 г. Незадолго до отступления из Москвы в письмах к французской императрице Марии-Луизе он писал о хорошей погоде. Хорошие погодные условия были во время столкновения французских войск под Тарутином и под Малоярославцем. Но сумел ли Наполеон победить? Конечно, осеннее бездорожье затрудняло действия, передвижение войск, но как французских, так и русских. А наполеоновская армия по этому бездорожью откатывалась на запад даже с большей скоростью, чем она шла на восток по летним дорогам. Ее общий моральный и физический надлом, происшедший при столкновении с мощным противоборством русской армии, народа, приводил к новым военным поражениям. При отступлении на дорогах армия Наполеона теряла орудия и обозы, бросала больных и раненых. Она все еще продолжала сопротивляться, сдерживать наступление русских войск, но в целом становилась все менее боеспособной.
После боев за Вязьму на пути к Смоленску наполеоновская армия понесла урон западнее г. Ельни — в районе Ляхово, а также при переправах через реки Вопь и Днепр. Деморализацию армии усиливали действия войсковых и крестьянских отрядов партизан. Они совершали дерзкие налеты на колонны и транспорт противника, захватывали боевые запасы, снаряжение, брали в плен солдат и офицеров. Так, 28 октября соединенные силы отрядов Давыдова, Сеславина, Фигнера, казачьего партизанского отряда генерала В. В. Орлова-Денисова в районе Ляхово окружили бригаду генерала Ожеро (более 2500 человек) и, несмотря на ее упорное сопротивление, заставили сдаться. В плен попали около 2 тыс. солдат, 60 офицеров и сам генерал Ожеро. Это был первый случай в ходе войны, когда, как отмечал Кутузов, «неприятельский корпус сдался нам».[161] Около тысячи пленных были взяты у переправы через Днепр, на подступах к Смоленску.