— Только через мой труп! Не будем понапрасну рисковать и дождемся возвращения Мейснера. Тем более что ему уже пора…
Пока отряд из десяти канонерок под командованием Мейснера пытался атаковать засевшие в заливе Лумпарен основные силы англо-французской эскадры, остальные шесть, преодолев на шестиузловом ходу 15 морских миль, сумели незамеченными прокрасться к Лендзунду, где нашли пристанище корабли с высокой осадкой. И тут выяснилось, что, если Нейпир и Парсеваль-Дешен отнесли к угрозе минных атак всерьез и сумели организовать надежную оборону, то на оставшихся без единого командования, после того как отбыл на лечение адмирал Корри, парусниках решили, что находятся на достаточном удалении от эпицентра событий и потому могут чувствовать себя в полной безопасности.
В самом деле, чего можно опасаться, находясь на закрытой от ветров якорной стоянке, под прикрытием винтовых «Сен-Жан д’Акр» с «Аустерлицем»? Примерно так и рассуждал капитан стодвадцатипушечного парусного линкора «Нептун» Фредерик Хаттон, а также большинство его сослуживцев.
Где-то там, за грядой островов, их соотечественники спешно готовились к высадке на Большой Аланд. Заготавливали фашины и габионы, вступали в перестрелки с местными ополченцами. А здесь время как будто застыло и только прибывший накануне авизо «Милан» с почтой из метрополии смог ненадолго вывести их из состояния апатии.
Отправившийся на юг отряд из шести канонерских лодок «шанцевского типа» прикрывали четыре «константиновки» и шлюп «Бульдог». Задачей последнего, помимо огневой поддержки, было в случае необходимости взять поврежденную в ходе боя канонерку на буксир или, в крайнем случае, снять с нее команду. Командовать этим соединением выпало капитан-лейтенанту Павлу Левицкому.
Пока направляемые местными лоцманами корабли петляли в лабиринте островков, Клокачев тоже готовил свой шлюп для атаки. Так уж случилось, что полученные перед выходом из Або шестовые мины, до сих пор находились на борту «Бульдога». Интенданты о выданном имуществе почему-то не вспомнили, а сам Василий Алексеевич не расстался бы с ними ни за какие коврижки.
В общем, когда показались огоньки дремлющей на якорях эскадры союзников, все необходимые приготовления были окончены. Шесты вытянулись вдоль бортов, батареи подсоединены к зарядам, а люди стояли по местам.
Помня давешнюю беседу с великим князем, Клокачев мог бы без зазрения совести поднять для маскировки британский или даже нейтральный флаг, но в сложившейся обстановке в этом не было надобности. Ночь оказалась темной, а узкий полумесяц Луны вскоре скрылся в облаках.
— Вот и слава тебе Господи! — набожно перекрестился кто-то из матросов. — Спряталось волчье солнышко…
Дальше все случилось как-то на удивление обыденно. Их заметили, но ничуть не встревожились. Тем более, что хитрый аки змий Левицкий распорядился сначала обогнуть остров Ледскар с юга и только затем пойти к стоянке эскадры союзников. Выглядело это так, словно они пришли с запада — со стороны Шведского берега, откуда никто угрозы не ждал.
Каждый наметил себе цель и пошел на сближение, ориентируясь на кормовые огни. Особо выбирать не приходилось, в темноте все кошки одинаково серы… «Бульдог», пользуясь превосходством скорости хода, немного вырвался вперед и первым нанес свой удар. Вышло… очень ярко, громко и совершенно неожиданно для мирно спящей эскадры. Многим даже показалось, что среди ясного, звездного неба вдруг грянул гром. Клокачев отработал разом двумя минами, заведя их глубоко под корму большого корабля и замкнув контакты. Зато в яркой вспышке Василий успел прочесть название доставшейся ему цели: «Монарх».
— Машина, полный назад! Уходим!
«Монарх» — 84-пушечный английский парусник. Не самый крупный приз, но как иногда шутит его высочество Константин Николаевич, на безрыбье и рыбу раком! Убедившись, что цель поражена, Клокачев не стал дожидаться развязки и поскорее увел свой корабль в темноту.
Впрочем, остальным участникам атаки повезло еще меньше. «Туча» лейтенанта Большова подорвала французский фрегат «Семиллант». «Дождь» Эйлера пустил на дно стоявший после высадки десанта пустым линкор «Тридё». Еще одним пострадавшим стал незадачливый авизо «Милан». Кроме того, три мины не сработали, а одна разорвалась слишком далеко от борта винтового «Аустерлица» и не смогла нанести французу серьезных повреждений. даже такая далеко не самая результативная атака имела свои последствия. Поднявшаяся на кораблях противника паника вынудила капитанов спешно сниматься с якоря и уходить кто куда. Некоторым особо резвым удалось добраться к утру до Стокгольма…