Видение. Светлое небо. Зеркальная гладь озера. Подземный удар взламывает берег и сокрушительный водяной вал обрушивается вниз...
"Плотина, что возвела я в себе - рухнула..."
Флуорлампа тускнела, отдавая первенство разгорающемуся в круглом иллюминаторе блеклому свету утра. "Громовержец" развил полный ход, что ощущалось по легкой вибрации корпуса. Арни, так хорошо потрудившийся ночью, сейчас спал сном праведника, привалившись спиной к переборке. Но и во сне рука его лежала на талии Наоми.
А Наоми не спала. Вчерашний день отошел в прошлое, надо думать о будущем. А это ей не удавалось. Видение, внутреннее зрение, так помогавшее иногда, сейчас отказывалось ей служить. Что же делать? Арни не даст ей просто так покинуть "Громовержец". Слинять незаметно? Знать бы, где находится корабль, далеко ли до берега. Нет. С такой ногой она долго не продержится, утонет самым банальным образом.
В голову пришла жутковатая мысль. Давно, в детстве узнала она легенду об отважной женщине, спасшей сограждан от жестокого завоевателя, осадившего город. Пробравшись в лагерь злодея, она соблазнила его и убила потом, спящего. Отсекла голову его же мечом. Здоровенная, видать, была девушка. Не просто перерубить шею мужику, да еще одним ударом.
Ей, Наоми, ничего для этого не надо. Даже шарить в ящике стола в поисках оружия, которое, наверняка, там держит Арни. Всего лишь сдавить крепко пальцами сонную артерию на горле спящего и все. Он даже не заметит, что умер. С его смертью развеются и все честолюбивые планы. Не слишком верится, что сподвижники Арни составляют монолитную, сплоченную силу. Их удерживает вместе только вера в удачу их молодого лидера. А его больше не будет.
Наоми захотелось по нужде, и она осторожно встала. Нога почти не болела, и ей удалось вполне уверено пересечь каюту и открыть узкую дверь в углу. Ха-ха... Довольно сносно, если учесть, что на парусниках Ваги гальюн, большей частью, представляет собой деревянную клеть, подвешенную у борта. Заходи и делай дело, любуясь волнами внизу. Романтика со специфическим ароматом. А здесь есть еще и душ. Наоми повернула кран и под шипение сжатого воздуха маленькая кабинка стала наполняться водяным туманом. Здорово. Вымыться можно в литре воды. Вытереться было нечем, и она растерла тело ладонями.
Вышла и скривилась: опять забыла про побитую заднюю лапу!
Арни уже встал. Предложил весело:
- Хочешь, буду носить тебя на руках?
- Иди, умывайся, грязнуля...
Он подхватил ее на руки, (она чмокнула его в щеку) усадил на диван, потрепав ее пышную шевелюру.
- Я сейчас, - скрылся за дверью освежителя.
Наоми вытянула левую ногу, размотала повязку из незнакомого ей эластичного материала. Угрюмо разглядывала багровый кровоподтек. Встала, осторожно перенесла тяжесть тела на травмированную ногу. Терпимо. Дней через пять и думать забудет. А пока лучше переждать, скоро станет ясно, как действовать. Она вспомнила Вагу с его философией.
Справа от двери в освежитель на стене каюты было привинчено металлическое зеркало. Наоми, голая и мрачная, отражалась в нем. Всмотрелась в себя пристально.
"Я никогда этого не сделаю. Тоже мне - Юдифь".
На завтрак были: очень вкусная жареная рыба, сыр, немного вина. Стол в каюте Арни оказался раздвижным, и они за ним неплохо поместились. Еду принес юнга лет четырнадцати.
- Крис похож на тебя - такой же лохматый, - заметил Арни, - И, вообще, увидеть вас вдвоем - словно брат и сестра. Как тебе старшая сестрица, Крис?
Крис насупился и промолчал.
- Я всегда хотела иметь брата, - Наоми улыбнулась Крису, хотя на душе у нее кошки скребли, - Даже больше, чем сестру.
Крис покинул их, напоследок несмело ответив на ее улыбку. Наоми допила вино, в душе росли пустота и ужас. Раздался короткий звон. Арни вскочил с места, в один шаг оказался у переговорника.
- Я!
Наоми насторожилась, но расслышала лишь несколько непонятных ей слов.
- Неужто? - Арни, не долго думая, пинком отворил дверь и выбежал из каюты. Вернулся очень быстро, не прошло и трех минут, был возбужден и взвинчено весел.
- Пойдем!
"Не хочу. Пусть ничего этого не будет..." Бережно поддерживаемая Арни, она вошла в кают-компанию и остановилась на пороге, натолкнувшись на пронзительный взгляд серых глаз.
- Дерьмо! - сказала ей Пини.
7. ДОЧЬ АДМИРАЛА
Поначалу Пини повезло гораздо больше, чем Наоми. Она легко шла по следу своей взбалмошенной подруги. Чуть примята жухлая листва, согнута веточка на уровне человеческого роста - Наоми перлась сквозь лес, как тупая горожанка, любой уследит. Вместе с Резвым они вышли на склон берегового обрыва, когда апельсиновый диск солнца коснулся идеально прямой и чистой линии горизонта.
Признаки недавнего обвала: черные, бугристые, вывороченные наружу пласты сперва страшно напугали Пини. Ей представилось, будто она поняла, что произошло - Наоми разбилась, она там, внизу. Но, пока ум ее стонал от ужаса и жалости, глаза видели другое и, под конец, сквозь волны паники до Пини дошло. Вон на свежей земле явственный след ноги - отпечаток подошвы маленького женского сапожка. Рядом следы еще двоих, грубая обувь, один из мужчин явно крупнее другого. Следы борьбы, отпечаток каблука - женщину повалили навзничь. Ноздри Пини раздулись от гнева. Скоты!
Отпечатки подошв большого мужчины были так глубоки, что не оставалось сомнений - именно он тащил на себе Наоми. Она жива, без сомнения! С трупом не стали бы возиться. Солнце, наполовину ушедшее в океан, слепило правый глаз. Резвый неслышно шел сзади - понимал ее состояние. Достигнув скал, Пини не стала любоваться открывшимся видом на игрушечно-изящный сверху "Громовержец". С холодным спокойствием составила послание, аналогичное тому, что отправила с Баюном. Резвый кротко смотрел на нее: все ли ты рассчитала, милая, справишься ли одна, без меня? Пини махнула рукой, и он бесшумно покинул ее, исчезнув чаще кривых, низких кустов миусса.
"Весть по себе мы оставили". Теперь Пини могла действовать по своему разумению.
Мысль воспользоваться подъемником Пини отбросила сразу. Он сейчас в положении "вверх", вот прямо перед нею чуть раскачивается чугунная чушка противовеса. Поднять его можно только снизу. "А будь я внизу, то на кой черт мне эта штука", - резонно заключила Пини. Кроме того, люди, установившие здесь незамысловатое устройство, должны были сперва как-то сюда подняться. Есть, значит, место на берегу, пригодное для подъема и спуска на своих двоих. Такие соображения пришли на ум Пини, и она больше не раздумывала.
Отшагала километра два, прежде чем увидела в сумерках пологий откос - давнюю, плотно слежавшуюся, поросшую кустарником осыпь. Целый час Пини ждала восхода Обо, слушая пение цикад, и доносящиеся изредка из чащи позади протяжные крики слепоглазок. Наконец, проявилась на восточной стороне иззубренная кромка леса. Обо неторопливо всплывала в небо, разгоняя ночной мрак и высвечивая желтым бока облаков. Каждый куст, камень, травинка отбрасывали длинную тень.
Пини поднялась, хрустнув суставами, постояла, осматриваясь. Одна. И только глядит внимательно круглый глаз ближней луны. Пини двинулась вперед и вниз, осторожно раздвигая руками кусты. Шла с опаской, пробуя прочность опоры под ногами, перешагивая через густо темнеющие меж камнями трещины. Она походила на крадущегося в ночи зверя. Ни разу не оступилась, не сделала ни одного неверного шага. И все это время она помнила о Наоми, не отделяя ее судьбу от своей.
Постепенно у нее возникло ощущение, что она узнала о Наоми новое. Но, как ни старалась, не могла уяснить, что же именно так не вяжется со всем тем, что ей уже известно о подруге. Возможно, думать мешала все возрастающая сложность пути. Уже в самом конце спуск стал крайне опасным. Крупные, в беспорядке лежащие валуны, черные ямы провалов. Днем Пини без труда одолела бы весь этот камнелом. Но сейчас... Хрустнет хрупкая кость, когда нога соскользнет с опоры, застряв между гранитными плитами или же Пини сорвется в одну из таких страшных в свете Обо каменных ловушек. Она останется жива. Какое-то время. Здесь никто не придет на помощь и долго, возможно, никогда не станет известно, где нашла Пини свою смерть.