Я ошибся.
Лодка удалялась, растворяясь в темноте, но ярко светящийся шар на вертикальном с двумя поперечинами шесте был виден еще долго. На борту тяжело раненый. Что будет дальше, что?
Наоми очнулась от тягостных раздумий. Ночной купол неба весь горел звездами. Всходила Обо, ощутимо круглая, покрытая оспинами кратеров, затмевая свою далекую сестру Минну. По воде протянулись к «Громовержцу» две лунные дорожки: яркая золотая и бледно-серебряная.
Мы все приходим из далёка,
Мы прошлых жизней живой след.
В ночи окна свет одинокий,
Что виден был сквозь толщу лет.
Погаснет он, зажжется снова.
Живешь ли ты, иль не живешь –
Частицей света мирового
Ты был, ты есть. Ты не умрешь.
«Какая странная у меня судьба».
11. ЗАВЕЩАНИЕ ТОЙВО ТОНА
«Что я делаю? Зачем?» – Наоми задавала себе этот вопрос, сидя в одиночестве в командирской каюте «Громовержца». Бывшей каюте Арни. С каждым новым полуднем солнце в небе стояло выше, дни становились все жарче. Завтра они войдут в длинный, узкий залив, который приведет их к Тиру. А она не находила в себе той яростной решимости, что испытала тогда, в Большой бухте, когда поняла, что Вага решил отравить их газом.
Какое дело ей до фанатичных аскетов – чистильщиков, слепо идущих за своим безумным вождем? Месть за Арни? Виновные уже получили свое. Даже если Арни умрет (откуда в ней эта боль?) новых жертв искать не стоит. Остальное – личные проблемы Ваги, пусть не спит ночами. Воевал двадцать лет с Тойво Тоном, пусть продолжит противоборство и далее. Оно не закончится с его смертью и со смертью «великого чистильщика». Всегда будут люди, обделенные жизнью. Неистребима жажда: подняться со дна общества и утвердить себя любой ценой.
«А что делаю я? Зачем сковала воедино волю двухсот крепких молодых мужчин, и сама оказалась намертво связанной с ними? Веду ли их за собой или невольно стала средоточием и выразителем их коллективного «я»? И в самом ли деле они повинуются мне?
Что сказал Рон? Сколько еще тайных чистильщиков в экипаже?»
Вспомнила, как он прощался с ней. Словно навсегда. Подняла крышку переговорника.
– Файд, вы мне нужны…
Тойво, сдерживая ликование, наблюдал за медленным входом «Громовержца» в гавань Тира. Через несколько минут «Ретан» подошел к «Громовержцу» на абордажную дистанцию. С палубы невиданного корабля несколько моряков приветственно махали руками. В ответ раздался многоголосый восторженный вой команды Тойво и его людей с других, малых маневренных судов, окруживших броненосец. Тойво поднял в ответ руку. Его скупой жест вызвал еще больший взрыв радости. «Вы любите меня, поклоняетесь мне. Знаю и ценю».
Великий чистильщик Мира.
Еще несколько метров и можно перекидывать сходни и он, Тойво, взойдет на борт «Громовержца». Великий миг! Долгожданный подарок судьбы. Иначе и быть не могло – все сбывается, чего требует его, Тойво, миссия…
Хмель торжества внезапно развеялся, сменившись острой тревогой. И в ту же секунду «Громовержец» дохнул на него жаром, словно сказочный дракон. С обоих его бортов забили струи огня. Удар огнеметов поджег снасти «Ретана», превратил людей на его палубе в клубы огня. Вопящие живые факелы падали в воду.
Тойво бросился ничком, и струя горящего керосина прошла над ним. Спину оплеснуло жаром. Разум отключился, тело действовало само. Вскочил, пролетел в прыжке через палубу, как раз в промежутке между залпами, и вывалился за борт. Прикосновение воды к обожженной спине было подобно повторному ожогу. Сумел сдержать крик, иначе, захлебнувшись, пошел бы ко дну. Вынырнул, когда легкие заныли от нехватки воздуха.
«Ретан» горел. Падали обломки снастей, вздувалась с треском палуба, скоро взрыв боезапаса покончит с его кораблем. Положение остальных было не лучше. Обычная тактика чистильщиков почти не требовала единого командования и заключалась в том, что малые быстроходные суда накидывались на добычу, как прожорливые пираньи. В считанные минуты, пользуясь преимуществом в людях, они брали жертву на абордаж. Теперь все было не так. Большая часть его судов-малюток были подожжены. Остальные увеличивали дистанцию, чтобы огнем картечниц очистить палубу «Громовержца» от огнеметчиков.