Пат опять взглянула на фотографию. Вне всяких сомнений, это был Эдди. Но что за незнакомый костюм на нем? Достаточно одного взгляда, чтобы понять что он безумно дорогой. Но Пат узнала рубашку…
Бенционни подошел к ней сзади так тихо, что она неожиданно вздрогнула. Он положил ей руку на плечо, и она опять ощутила силу энергии, исходящей от него, и сжалась от тревоги и недоброго предчувствия. И чуть дернула плечом, стараясь незаметно сбросить его руку.
— Что произошло? — спросил он, обходя кресло и раскатисто произнося звук «р».
Или это было плодом воображения, или он нежно ласкал ее шею сводящими с ума возбуждающими пальцами. Слишком многое произошло с ней, она нуждалась в поддержке.
— Это… это мой муж. — Она указала на фотографию дрожащей рукой.
От удивления лицо Марио Бенционни окаменело. Понимая, что она не шутит, он проследил взглядом за ее рукой и потом с изумлением обратился к ней:
— Это невозможно, — сказал он подчеркнуто твердо. — Это мой брат, мой старший брат.
— Эдди, — настойчиво повторила она, вставая.
В комнате стало так тихо, что Пат показалось, что она слышит глухие удары своего сердца.
— Не может быть, — заключил Бенционни.
В какой-то момент Патрисия уловила его растерянность, но когда она снова взглянула на него, он был вполне спокоен. Проверяя себя, она опять посмотрела на фотографию. Нет, это Эдди.
— Это мой муж. — Взгляды их встретились. — Его зовут Эдди Бенционни, — четко произнесла она, стараясь достучаться до Марио. — Я Патрисия Бенционни.
Требовательность, почти одержимость, с которой она настаивала на своем, разрушили притягательно-чувственную зыбкую ауру, возникшую между ними. И хотя он не шевельнулся, она почувствовала холодок официальности.
— Вы связываете наши имена и совершенно напрасно делаете поспешные выводы. Это не ваш муж, вы ошибаетесь, — сказал он холодно, машинальным движением стряхивая невидимую пылинку с рукава.
Нет, это был Эдди. Какая женщина не узнает собственного мужа? Сердце Пат бешено колотилось, кровь стучала в висках. Какую жизнь вел ее муженек во время долгих отлучек? Была ли она права, сомневаясь в правдивости рассказов Эдди о своей работе? Сколько раз она просила мужа дать ей его рабочий телефон и сколько раз получала отказ!
— О Господи. — Она со стоном прикрыла глаза. — Пожалуйста, объясните мне, что все это значит.
— Хорошо. — Марио встал между Пат и фотографией. — Я повторяю, вы ошибаетесь. Возможно, этот человек… действительно похож на вашего мужа. Фотография не очень четкая, и подобное сходство лиц вполне…
— Нет, это он, — настойчиво прошептала она, перебивая его.
Ей не нужно было всматриваться в фотографию, образ мужа запечатлелся в ее мозгу. Беспомощно она взглянула на Марио, предоставляя тому возможность решить эту задачу.
— Эти дорогие часы он выиграл в лотерею.
— Лотерея? — Брови Бенционни поползли вверх. — Вовсе нет. Мой брат приобрел их в Венеции.
— Но это я купила ему эту рубашку, — не сдавалась она.
— В мире миллион подобных рубашек, — ответил он, пожимая плечами.
— Это мой муж. — Пат упорно стояла на своем, с трудом сдерживаясь, чтобы не закричать. — О Боже! У нас одна и та же фамилия. Здесь нет случайного совпадения, это родство…
— Фамилия Бенционни очень часто встречается среди моих соотечественников. Предположим, ваша фамилия — Смит. Стали бы вы оспаривать родство с каким-нибудь другим Смитом, будь он похож на вашего мужа?
— Если бы увидела подобный снимок, то да! — горячо заключила она.
Бенционни взял фотографию и некоторое время изучал ее, потом передал Пат.
— Вы узнаете его обручальное кольцо?
Она взяла фотографию дрожащими руками, серебро холодило ее пальцы. Это было, очевидно, очень дорогое кольцо. Не то дешевое, на которое она копила деньги и которое надела мужу на палец в день их свадьбы и получила взамен другое. Узкое тонкое колечко и сейчас поблескивало на ее руке. Она перевела растерянный взгляд на Бенционни.
— Нет.
— Я так и думал, — проворчал Марио, беря фотографию и ставя ее на место небрежным жестом, подчеркивая, что она не имеет для него особенной ценности. — Он не может быть вашим мужем. Это исключено.
— Но… он так похож на него. Я думаю…
— О Господи, мы забыли о чае! — Он нажал кнопку селектора. — Несите же чай, Габби, — холодно приказал он. — Молоко?
Пат кивнула.
— Сахар?
— Два.
— Я кладу три.
Он протянул ей тонкую фарфоровую чашку и наблюдал, как она размешивает чай изящной серебряной ложечкой, подносит ко рту и пьет маленькими глотками, слегка выпячивая пухлые губы.