— Мне тогда шесть лет было. — Смущенно пробормотал Тиз.
— Умгу. — Арвид продолжал все так же размеренно, словно читал из книги. — А Имке — еще и года не исполнилось. Мать тогда сама не своя была, закрылась в спальне и выла целыми днями. Бабка боялась, что та умом тронется. Как раз тогда и приехал сосед, привез кучу долговых расписок, которые, якобы, отец написал перед походом. На луг, на поле, что у реки, на породистого жеребца из конюшни (ну, знаешь, того, что он у какого-то рыцаря с Юга на два трофейных доспеха выменял, я рассказывал тебе).
— Настоящих? — Начал понимать Тиз, к чему брат это рассказывает.
— А кто ж осмелится обвинить барона в подлоге? — Криво усмехнулся Арне. — Первую откупную мать подписала не глядя. К счастью, кто-то из слуг додумался позвать меня. И я уперся, что как хозяин и наследник отказываю матери в праве распоряжаться моим имуществом… И еще не помню, что я там говорил, но мой учитель мною бы гордился.
— Но луг нам так и не отдали?
— Нет. Дошло дело до местного суда. Судья тогда был какой-то родственник барону, так что все уже считали дело решенным, но один из соседей не побоялся вступиться за нас и написал королю.
— И что?
— Из канцелярии пришел ответ с требованием выслать бумаги отца, подписанные при свидетелях, и расписки, для проверки на подлинность. Дело замяли, потому что сосед "отступился" от долга, прилюдно заявив, что не желает отставлять сирот без куска хлеба. Но луг так и не отдал. Судья заявил, что раз мать подписала бумаги, значит, признала за собой долг. И то, что благородная девица осталась бесприданницей, никого не тревожило.
— Занятная история. Она как-то связана с той вендкой? — Заметил Тиз. — Ты это к чему сейчас рассказываешь?
— К тому, чтобы ты не обольщался насчет "у нас". — Вздохнул Арне. — Попади наша Имке в такой ж переплет, пока мы в походе, я доверяю только одним соседям. Тем, кто уже однажды не побоялся вступиться.
— А мать?
— А мать с тех пор стала осторожнее и научилась разбираться в бумагах не хуже любого законника, хотя я так и не передал ей полных прав на управление. — Арне скупо улыбнулся брату. — Но это ты и сам знаешь. Ты покарауль пока, чтобы поблизости от палатки никаких лишних ушей не было. А мне надо поговорить с девчонкой.
— Отто твоего пускать?
— Отто? — Арне на миг задумался, потом отрицательно качнул головой. — Нет. Я думаю, мальчик усвоил урок и впредь не будет зря болтать. Но он и правда — совсем мальчишка. Чтобы его разговорить, не надо быть мастером допросов. Так что если справится быстрее, чем я думаю, ушли его… стирать мне рубаху на завтра. Я сейчас вынесу.
Арне подмигнул брату и пошел в палатку, где его ожидал еще один непростой разговор, который за сегодняшний день.
Когда рыцарь вошел в палатку, Гримница все так же сидела там, где он ее и оставил, в углу на походной кровати. Девушка куталась в одеяло, словно ее знобило (а, может, и правда знобило, не зря же она свалилась в горячке). Сейчас она уже не выглядела растрепой. Умытая и причесанная, она гораздо больше походила на благородную девицу, чем сегодня днем. Даже простое платье, явно с чужого плеча, не портило впечатление.
Услышав шаги, девушка повернула лицо в сторону Арне и тот отметил припухшие от слез глаза. Вздохнув, мужчина прошел в угол, где были сложены его вещи. Намеренно игнорируя вопросительные взгляды женщин, порылся в сумке, доставая ношенные рубашки. Подумав, добавил к ним еще одну свежую и откинув полог.
— Вот, Тиз, скажи мальчишке, что эти рубашки мне нужны на завтра.
Вернувшись в палатку, Арне удобно расположился на войлоке, с наслаждением вытянув ноги.
— О-ох! Устал, как собака. Ладно, дамы, давайте знакомиться.
Женщины промолчали, ожидая продолжения. Младшая смотрела на него настороженно, старшая, как показалось Арне, — оценивающе. Выждав паузу, старшая женщина назвалась.
— Ванда я. Знахарка с панского двора.
Арне удовлетворенно кивнул, отметив про себя, что безошибочно определил род занятий женщины. Та же, выждав еще немного, спросила почтительно, но, как показалось рыцарю, не без ехидства.
— И что же, пан меня к храмовникам вашим не потащит за патлы? Те, говорят, нас на кострах охотно жгут.
— Жгли. — Поправил знахарку Арне. — Еще при отце нашего нынешнего короля действительно охотно жгли. А потом собрались, подумали и решили, что ведьма — ведьме рознь. Глупо жечь человека за то, что Творец отсыпал ему чуть больше даров, чем тебе.
— Жгут иногда и за меньшее. — отмахнулась от его поучений вендка.
— Это да. — Арне на миг задумался о чем-то своем. Но тут же встряхнул головой и вернулся к разговору. — Но, скажу тебе, знахарка, между нами, что наш храмовник тебя бы точно жечь не стал. Скорее, этот добрый человек замучил бы тебя расспросами о том, какими травками ты, что лечишь и где эти травки растут.