— Тогда получается, — на лице Гримнице появилось разочарование, — князь маму не по большой любви замуж взял, а из-за магии? Потому и бросил так легко?
— Откуда ж мне знать? То дела княжьи… — Ванда пожала плечами. — Да и ты бы не ломала голову о том, что давно быльем поросло. Может, князь и сам уже не знает, как оно там двадцать лет тому назад было.
Так, то сплетничая понемножку, то обсуждая дела житейские, женщины шили еще некоторое время, пока знахарка решительным движением не сгребла всю работу в кучу.
— Ладно, хорошего помаленьку. Помогла ты мне, княжна, спасибо тебе и низкий поклон. А дальше я уж сама справлюсь.
А тебе я пошлю сейчас хлопчика к ручью, воды наносить для купания. Пообедаем, а там и вода нагреется. Э-эх, в баньку тебя бы сводить, да сгорела банька.
Ванда паковала свою работу в мешок, и некоторое время возилась с принесенным ворохом трав.
— Та-ак, — приговаривала она сама себе, — вот это — в постель, вот то — в угол… Вот! — обрадовалась она, найдя что-то.
— Смотри, княжна, я в низинке у реки любистку нарвала. Знала, что не весь заксы вытоптали. Это в воду бросишь, как мыться будешь.
— Одну веточку? — Удивленно спросила Гримница. Любисток был ей хорошо знаком, в нем ее с детства не раз купали мама и няньки, приговаривая и наговаривая хорошую долю.
— Без подсады. На сегодня с тебя и этого хватит. — Наставительно сказала знахарка.
— А почему ты мне его тогда, после свадьбы не дала? Не было? — Спросила девушка, мечтательно принюхиваясь к пряно пахнущей веточке.
— А оно тебе тогда надо было? — Вопросом на вопрос ответила женщина. — Тебя после свадьбы впору было козлеком отпаивать. А пана молодого — мелисой, чтобы спалось лучше, а не любистоками.
Так-то, если бы тебе его с ума свести было надо, я бы велела травку эту не в воду для мытья, а в питье добавить. Но это тебе на будущее, а пока, говорю же, и этого хватит.
Пока женщины сплетничали в палатке, Арне даже не подозревал, что у них готов целый план на сегодняшнюю ночь. Он, наоборот, волновался, чтобы Гримница не напридумывала себе до вечера всяких ужасов и снова не свалилась в нервной лихорадке. Больше всего рыцарю хотелось быть сейчас рядом с женой, чтобы иметь возможность успокоить, утешить, уберечь от беды. И, хотя поход не принес ожидаемой добычи, Арне радовался быстрому заключению мира. Скоро, скоро Его Величество распустит войска, и тогда он увезет свою Гримельд домой, к маме и Имке. О том, что будет делать молодая вендка на хуторе в глубине заксонских земель, как примут ее его родня и соседи, рыцарь не думал. Привыкнут. Она привыкнет, к ней привыкнут. Привез же однажды уважаемый сосед невесту сыну из франкских земель. Тогда тоже вся округа потешалась над ее странными платьями и смешным выговором. А потом привыкли.
Но пока об отъезде домой речь даже не шла. Наоборот, с заключением мира работы прибавилось. Хотя князь, как и предполагал Арне, уехал сразу после разговора с дочерью, рыцарь с удивлением обнаружил в лагере одного из княжих приближенных. Венд удобно расположился у небольшого костерка во владениях старого рыцаря, командующего обозниками, попивая из глиняной кружки горячий напиток. Увидев Арне, вендский воин дружелюбно кивнул и сверкнул белозубой улыбкой.
— А мы тут подводы ждем! — Он не стал дожидаться вопроса, ответив наперед. — Князь наш выторговал, что мы всех своих отсюда забираем. Король ваш обещал опустить тех, кто захочет уйти. Так что, парень, хорошенько смотри за женой!
Венд расхохотался а пожилой обозник пояснил удивленному Арне.
— Молодец ты, фон дер Эсте! Не ожидал даже. Когда ты наших ребят так гонял, чтобы вендов щадили, я, было дело, подумал, что прав Хуго.
— Так это он, — венд снова внимательно присмотрелся к молодому рыцарю, словно впервые видел, — гонял? И, говоришь, пленных щадить требовал?
— А то! — Восхищенно кивнул обозник. — Барон Хуго давно подшучивает, что таким добрым место не в войске, а в ордене. А ты, Арне, оказывается, враз понял, что задумал Его Величество. — Обозник уважительно покивал головой.