Фрунзе созвал военный совет.
— Предлагаю стратегический план по разгрому Врангеля, — заговорил он тихо и ровно. — Концентрическими ударами мы ликвидируем угрозу вторжения его армий в Донбасс и на Правобережную Украину, окружим главные силы в степных районах севернее Крымского полуострова и уничтожим их. Главный удар нанесем с Каховского плацдарма. Я рассматриваю Каховку как исходную точку для направления на Перекоп...
Военный совет одобрил замысел Фрунзе.
Но прежде чем наступать, нужно было создать численное превосходство над противником. Партия. бросила на юг своих лучших комиссаров и агитаторов, поток добровольцев увеличивается с каждым днем. «Врангель еще не добит — добей его!» — призывали агитаторы на бесчисленных митингах. Непрерывно работали заводы и фабрики, увеличивая выпуск военного снаряжения. Вся республика стала еще напряженней, еще суровей, и вновь мучительные вопросы: жизнь или смерть? мы их или они нас? — встали перед Россией.
Еще Каховка, Сиваш, Перекоп не имели исторического звучания, еще слава легенд и песен не вставала над ними, но уже нарастало томящее предчувствие неизбежного. Потом, когда все столкнется, завихрится, размахнется необозримо, когда радио возвестит о победе красных, — мир замрет от одной неумолимой фразы: «Невозможно победить народ, сражающийся за свою свободу!»
Вот тогда-то появятся и песни, и легенды, а маленькие географические точки России приобретут бессмертную славу.
А пока ничего этого нет.
Пока же невысокий человек с русой аккуратной бородкой сидел над оперативными картами и, напрягая все свои духовные силы, анализировал, осмысливал, постигал уязвимые места противника и слабые стороны своих армий. Ум, воля, страсть его сошлись в одном стремлении к победе.
Историки не знают тех мгновений, когда духовная сила одного становится материальной мощью многих, поэты только предчувствуют материализацию идей. Но и историков и поэтов всегда волнуют эти мгновения, когда идеи превращаются в действие и действие приносит успех.
Врангель начал наступление на Мариуполь...
В помощь 13-й армии Иеронима Уборевича, сдерживающей противника, Фрунзе послал войска из своего резерва, в числе их 9-ю дивизию Николая Куйбышева.
Эта дивизия нанесла такой удар по противнику, что Врангелю пришлось оттянуть свою восточную группировку назад. Донбасс был спасен. Фрунзе в особом приказе отметил первый, окрыляющий успех: «На долю 9-й стрелковой дивизии выпала ответственная задача своей грудью прикрыть Донецкий бассейн — источник света и тепла для всей нашей страны... Пока в рядах Красной Армии будут такие геройские полки, как 77-й, легший костьми на поле брани, но ни пяди не уступивший врагу, — она будет непобедима!»
Готовя свои армии к решающей битве, Фрунзе спешил укрепить и тыл. Нужно было срочно ликвидировать бесчисленные шайки «зеленых», состоявшие из кулаков, украинских националистов, левых эсеров, бежавших на юг из центра России.
И еще нужно было обезвредить Нестора Махно.
Военный союз Врангеля с Махно, основанный на политическом вероломстве и коварстве, оказался непрочным.
— Махно — мой союзник? Ну и что ж? Я возьму в союзники самого дьявола, лишь бы он бил красных, — говорил барон своим генералам.
— Мы еще подурачим и генералов и комиссаров, — говорил Махно своим.
Махно всячески лавировал, приспособляясь к политической и военной обстановке. Момент, один момент двигал всеми его помыслами и поступками. Махно шел с Врангелем, пока считал это выгодным для себя. Как только красные одержали первые победы, как только армия Махно оказалась зажатой между войсками противных сторон, он стал искать выход из опасного положения.
Он обратился к Реввоенсовету Южного фронта с предложением перейти в подчинение Красной Армии.
— Соглашение с Махно облегчит наши действия против Врангеля, — сказал Фрунзе на заседании Реввоенсовета.
Реввоенсовет поддержал Фрунзе, Центральный Комитет партии одобрил решение использовать Махно против Врангеля.
Второго октября в Старобельске было подписано соглашение, по которому «повстанческая армия» Махно вошла в ряды войск Южного фронта.
Начались новые бои с Врангелем.
Восьмого октября врангелевцы переправились через Днепр у острова Хортица и захватили большой плацдарм на правом берегу реки.