Хайки растопырила пальцы с обкусанными ногтями, усердно изображая волны.
- Ты меня клеишь?
Мужик с любопытством уставился на несуразный спектакль пиро. Он смерил ее быстрым взглядом, мимолетно остановившись на оружии, торчащем из кобуры, и теперь ждал ответа. Вопрос не очень вежливый, но пиро таким не проймешь.
- Я чувствую, как все тебя боятся. Они усердно делают вид, что тебя тут нет, и это усердие можно потрогать. А как по мне, ты обычный. В чем загадка? Кто ты такой?
Хайки вылупилась на незнакомца, будто хотела выковырять из него ответы.
Странно, я ничего подобного не замечал. Жизнь в “Харчах на славу” текла своим чередом. Однако, когда Хайки упомянула, я заметил, что определенная напряженность и впрямь чувствовалась. Остальные посетители периодически бросали на пришельца короткие, максимально отстраненные взгляды исподтишка. Чем-то он местным не нравился.
- А кто ты? - пожал плечами мужик и опять взялся за ложку. - Люди называют меня по-всякому. Почему на тебе ошейник?
- Я - гроза пустошей.
Незнакомец равнодушно кивнул:
- Сколько тебе лет? Пятнадцать? Опасно отираться рядом с людьми в таких местах.
Это он зря. Тема возраста, как у всех молодых, была у пиро в красной зоне. Хайки прищурилась, протянула руку - и ту объяло пламя. Зачем тратить время на разъяснения, если можно показать? Пиро решила поддать огонька.
Котик испугался и зашипел, встопорщив шерсть. Увидев ее спектакль, люди обычно разбегались, но мужик оказался крепким орешком.
- Ты горишь, chica[2], - заметил он, доедая рагу. - Не понимаю, правда, чем тут гордиться.
Точно псих. Я тут же решил его завербовать. Нормальные люди со здравым отношением к жизни для налета на механиндзя не подходят, тут нужны редкостные безумцы, и этот выглядел идеально.
- А ты чертовски невозмутим для человека, которого сейчас спалят к чертовой матери, - проворчала Хайки.
Она не казалась сердитой, но растерялась, начала беспорядочно чертыхаться - и от неожиданности зажгла скамью, на которой сидела. Вскоре огонь окружил их обоих, и Гург заметно помрачнел, достав огнетушитель.
По счастливой случайности незнакомец не загорелся. Он перестал есть и наблюдал за Хайки, а я - за ними, потому что это, дьявол меня возьми, было самое странное зрелище за последнее время. Мужик даже не шелохнулся в кольце огня, хотя полыхало уже будь здоров. Кто-то за соседним столом выругался и отбежал в сторону, остались только бывалые завсегдатаи.
- Сними ошейник, - дружелюбно предложил незнакомец.
- Черта лысого. Тогда тут все сгорит.
- Здесь и так уже все горит, chica. А раз так, то нет разницы. Люди не должны носить ошейники. Они для зверей, да и то это редко необходимо.
- Ты не понимаешь, - понизила голос Хайки. - Тогда здесь действительно все сгорит. Совсем.
Гург расчехлил огнетушитель - и со смаком опустошил его в сторону пиро, бесчувственный к драматизму сцены. Пена обильно покрыла Хайки, разлетаясь по сторонам и затушив языки пламени. Огнетушитель торжествующе захрипел и изрыгнул остатки под ноги Гургу. Не знаю, где он взял такой раритет.
Два помощника с ведрами воды стояли поодаль, чтобы подключиться, но их вмешательство не потребовалось. Пена обтекала стол, пиро, непонятного мужика и начавший заниматься грязноватый пол. И незнакомец, и Хайки выглядели не слишком довольными таким раскладом. Я прыснул и отхлебнул пива, наслаждаясь зрелищем. Всегда приятно посмотреть, как пиро садится в лужу, да еще и в буквальном смысле.
- Катитесь отсюда оба! - добавил Гург и достал дробовик. - На воздухе болтайте. Иначе пристрелю. Недавно же ремонт сделал, так нет, опять надо все крушить!
- Валим, пацаны!
Народ начал выбегать из бара, не желая встревать в стычку с мутантом, но было поздно. Пиро закипела и стащила ошейник.
- Какого дьявола... - я тоже отставил пиво, взял шляпу и попятился к выходу.
Это уже другое дело. Хайки не плохая девчонка, но с простейшим контролем гнева дела у нее обстоят не очень. Мысленно я уже попрощался с Гургом и его замечательной похлебкой.
- Дыши, - сказал мутный незнакомец, с волос которого капали клочья пены. - Думай о равнинах. О птицах, которые летят над излучинами рек. О плавных дугах, которые они рисуют, очерчивая ландшафты. О том, как их крылья поднимаются и опускаются над бесконечными пустошами, полными песка.
Что-то было в том, как он произносил слова. Я не из впечатлительных, но мужик вел себя так, словно целиком контролировал ситуацию. Из спокойного дурачка он внезапно превратился в кого-то другого, будто картинку полностью подменили. Такая уверенность - признак либо совершенного безумия, либо силы. Мой внутренний детектор подставы бешено замигал.