— Ч-что-о?
— Не пугайся. Там ей надо работать. Понимаешь?
— Но Валя... она же еще совсем ребенок!
— Э-э, братец! Война и детей мудрыми да героями сделала, — вздохнул Войтенок. — А Валя — человек взрослый, двадцать лет ей уже...
Рыгор неторопливо свернул цигарку, прикурил и, когда облако дыма от самосада закружилось над хлипким пламенем керосиновой лампы, а мухи, что мирно спали на потолке, беспокойно загудели, почуяв едкий запах махорки, попросил:
— Говори. Слушаю.
— А... никто?
— Говори, — спокойно повторил Рыгор. — В хате никого...
— Я, дядя Рыгор, не один...
— Знаю. Предупредили. Хлопцы твои где?
— Возле озера, на Осиновых бревнах.
— Это хорошо, что в деревню не привел. У нас тут... моль завелась. Где остановиться решил?
— Да вот за тем и пришел.
— Ну, что ж, место надежное есть, — немного помолчав, не спеша продолжал Рыгор. — Во всей округе это место, кроме меня, должно быть, никто и не знает. Островок такой, за нашим озером. Сухой, поросший лесом, а вокруг него — гиблое болото, да такое, что и зайцу не проскочить...
Услышав последние слова, Василь зябко передернул плечами.
— Что с тобой? — посмотрев на Кремнева, всполошился Рыгор. — Заболел?
— Да нет, так, — с трудом улыбнулся Кремнев. — Вы про болото заговорили, ну... и мне одно болото вспомнилось. Едва из него выбрались!..
— Ну, из этого болота вам выбираться будет легко, — успокоил Рыгор. — Там есть дорожка хитрая, по ней и будете прогуливаться, как по прошпекту...
Рыгор потушил лампу и, на ощупь отыскав в углу весла, спросил:
— Пойдем?
...Мороз спал еще днем, и теперь откуда-то из-за озера тянуло теплом. Белые крыши хат запестрели черными заплатами, и только на земле снег лежал сплошным покрывалом, но сильно размяк и вминался ногами, как вата.
Вокруг было тихо. Испуганно прижавшись одна к другой, деревенские хаты стояли слепые и онемевшие, будто боялись взглянуть на изувеченную, окровавленную, залитую слезами родную землю...
— Часто заходят к вам немцы? — помолчав, спросил тихо Кремнев.
— Бывают и немцы. Но чаще — полицаи. Гнездо их тут, в Путьках.
— Что, и местные есть в полиции?
— Есть, — нехотя ответил Рыгор. — Одного и ты хорошо знаешь. Помнишь, охотник был такой, Цапок, на хуторе жил? Вот он и верховодит в Путьках. Набрал себе банду — с миру по бешеной собаке, разных изменников да дезертиров, и охотится теперь не за зайцами, а вырезает семьи коммунистов и партизан...
Цапок... Острая боль пронзила сердце. Цапок! Тихий, молчаливый человек! Сколько раз он, Василь Кремнев, ночевал с Цапком на берегу реки или в лесу, делил с ним хлеб, ел уху из одной миски. Обыкновенный был человек, даже добрым казался. Всегда первым кидался дрова собирать для костра. Вам, говорил, городским, несподручно такое дело, нежные вы. И улыбался. И откуда было знать тогда, что за этой улыбкой, за этими белыми зубами притаилось жало гадюки?
«Ну что ж, Юрка Цапок! Попробуем встретиться еще раз!» — мрачно вздохнул Кремнев и спросил у Рыгора:
— Лодка на пристани?
— Кто же теперь лодки на пристани оставляет? Спрятал. Ты иди к своим, я туда сейчас приду. А то еще кто увидит нас вместе.
Они разошлись. Кремнев вернулся к разведчикам. Многие, улегшись прямо на снегу, спали.
— Что, не встретил? — увидев командира одного, с тревогой спросил Галькевич.
— Видел. Сейчас будет здесь.
В этот момент действительно послышался тихий плеск воды, и из-за недалекого мыска вынырнула лодка.
Это была она, «Чайка». Василь знал ее давно. Еще до войны он не раз ездил на этой лодке вместе с Войтенком и Филиповичем удить на той стороне озера окуней-горбылей. А было и так, что перегоняли они «Чайку» по канаве на реку Тихая Лань и плыли далеко вниз, в лесную глушь, к Чертову омуту или еще дальше — удить язей.
То было давно. И, наверно, безвозвратно прошли те добрые времена, остались воспоминания да сама лодка...
— Где вы тут? — притормозив веслом «Чайку», тихо позвал Рыгор.
— Тут, дядя Рыгор, тут, — отозвался Кремнев. Он подхватил лодку за высоко задранный нос и втащил на берег. Рыгор поздоровался со всеми и повернулся к Кремневу:
— Сразу всех не заберу. Семь человек, больше везти опасно. Сам поедешь с первой группой?
— Сам-то сам, но ты не сказал, куда плыть?..
— Под Кривую сосну. Знаешь такую?
— Но там же на берег не ступишь, — удивился Кремнев.
— Ступишь. Возле самой воды берег держит неплохо. Дальше не ходите, утонете.
— Ясно, товарищ начальник! — шутливо козырнул Кремнев и приказал: — Аимбетов, Яскевич, Крючок, Бондаренко, Шаповалов и вы, Мюллер, — за мной!