— Ну, тогда и без самогонки обойдемся, — с облегчением произнес Шаповалов. — Я — от Кремнева.
Девушка резко повернулась, и лицо ее засветилось. Сделав шаг вперед, она схватила Шаповалова за руки и горячо прошептала:
— Он тут?
— Нет. Но недалеко.
Шаповалов приметил, как угас тот удивительный свет, на миг озаривший лицо девушки.
— А я думала... Садитесь, — кивнула она головой на диван и села рядом, положив руки на колени. И только в этом единственном тихом жесте вдруг промелькнуло что-то от убитой горем крестьянки.
— У капитана сейчас много работы, — поняв ее, дружески сказал Шаповалов. — У него нет свободной минуты, и потому он прислал к вам меня.
— Я слушаю, — тихо проговорила Валя, но лицо ее осталось по-прежнему строгим и холодным.
— Нам необходимо знать, кто на станции Вятичи комендантом, как его фамилия и какое у него воинское звание.
— На Вятичской станции? — переспросила Валя. — Подождите. Кажется, я помню... Ага! Там комендантом...
Внезапный настойчивый стук в окно, выходившее на улицу, заставил обоих вздрогнуть и замолчать. Жестом приказав Шаповалову молчать, Валя осторожно подошла к окну и через узорчатый вырез в ставне посмотрела на улицу. Там, под окном, стоял возок, а в нем... в нем сидели бургомистр Ползунович-Вальковский и два полицая!
Отшатнувшись от окна, Валя прижала руки к груди.
— Кто там? — спросил Шаповалов. Но Валя снова приказала ему молчать. Оглянувшись, будто выбирая место, куда лучше спрятать разведчика, она схватила его за руку и повела за собой на кухню.
Возле большой приземистой печи, усевшись на низкий табурет, Валина тетка чистила картошку. Испытующе взглянув на племянницу, она сразу же все поняла и с тревогой спросила:
— Он?
Валя кивнула головой.
— А, чтоб его могила оженила! — выругалась тетка и, бросив на стол нож, решительно пошла к двери.
— Тетя Даша! — испуганно прошептала Валя. — Куда вы! Да они ж...
— Молчи! — грозно блеснув большими серыми, как у племянницы, глазами, отрезала Даша. — Я этого жениха сейчас так турну, что он и дорогу в свое имение не найдет!
— Боже, что она делает! — заметалась Валя. — Если они пьяные, то обязательно придут в хату!
Вдруг она остановилась возле печки, заглянула в ее огромный черный зев и прошептала:
— Залезайте туда. Быстрей!
На мгновенье старший сержант остолбенел. Лезть в печку? Да она что? Издевается? Но в это время на крыльце послышались громкие пьяные голоса, и он с ловкостью кота нырнул в широкую пасть печи. Валя схватила с лавки большой чугун и быстро поставила его на припечек.
Дверь с шумом раскрылась, и на кухню, в сопровождении полицейских, ввалился пьяный пан бургомистр.
— Панна Валя! Панна Валя! — загундосил он, протягивая к девушке костлявые руки. — Панна Валя! Скажи этой... скажи... ну, что ты... что я... ну, что ты моя невеста! И... и позволь поцеловать твою ангельскую ручку.
— Пан Вацлав! — игриво произнесла Валя. — Ну как так можно? Если я ваша невеста, так зачем же вы обижаете меня и мою тетю, приводите сюда этих пьяных мужиков и перед ними изливаетесь в своих возвышенных чувствах? Что подумают люди?
— Что? А-а! Пардон, панна Валя, пардон!
Пан Ползунович-Вальковский приосанился, повернулся к полицаям и громко крикнул:
— Брысь, собачьи дети!
Бормоча ругательства, те неохотно вышли из хаты. Пан Вацлав боком двинулся к лавке, видимо, намереваясь остаться надолго.
— Пан Вацлав! — схватила его за полу тетка Даша. — Вы же совсем пьяный! Идите спать. Разве пристало такому человеку, как вы, шляться по мужицким хатам?
— Брысь! — крутнулся бургомистр и, потеряв равновесие, ткнулся носом в развязанный мешок со свиной посыпкой. Кое-как удержавшись на ногах, пан вытер рукой перепачканный мукой тонкий нос, покачался, будто собираясь нырнуть, и — чихнул.
— А-а-пчхи! — эхом отозвалась печка, и над черным чугуном поднялась серая пыль. От неожиданности и страха Валя и тетка Даша даже присели и зажали рты руками.
— Б-будь з-здрова, п-панна В-валя! — расплылся в улыбке пан Вацлав. — В-вашу р-ручку...
Он схватил Валину руку, согнулся и, закрыв глаза, чихнул снова.
— Хватит, хватит, пан Вацлав, — поспешно и не слишком деликатно подхватила Валя пана под мышки и потащила в сени.
— А-а-пчхи! — выстрелила им вдогонку черная пасть печи.
— На здоровье, пани Даша! — крикнул уже из-за двери пан Вацлав. Тетка Даша погрозила в дверь кулаком и прошипела в печку: — Ты что, шалопут, трех минут спокойно посидеть не можешь?
— Поди сама посиди тут спокойно! — огрызнулся из глубины печи Шаповалов.