— Нет, ребят, не впечатлили, — рассмеялась Алиса и поднялась с лавочки. — Я не люблю баскетбол, в частности, баскетболистов.
— Да, бро-о-сь!
— Простите, ребят, — развела руками и поспешила в комнату 505, ощущая на себе мужские взгляды.
Она терпеть не могла моменты, когда парни обращали внимание и оценивающе смотрел в след. В такие моменты походка становилась крайне нелепой, руки вдруг начинали мешать, а в голове билась единственная мысль: «Как бы не споткнуться!»
Алиса достала из кармана магнитный ключ и глухо ойкнула, когда дверь неожиданно открылась без помощи ключа.
Вздрогнула и упёрлась взглядом в кадык, покрытый едва уловимой щетиной. Захотелось тут же отпрянуть и вжаться спиной в металлическую дверь, но велика угроза соприкоснуться с крепкой рукой, придерживающую дверь
Сделала судорожный вздох, поднимая взгляд выше и ещё, пока не упёрлась в ледяные глаза. Яркие, зелёные, но ледяные глаза. Эти глаза покрывали морозной корочкой внутренности и с лёгкостью крошили их в пыль. Намеренно? Алиса сомневалась.
Он смотрел сквозь неё, и это раздражало.
— И долго собираешься стоять?
Очередная волна дрожи окатила тело, подобно ледяной воде, и Алиса возненавидела себя за позорную слабость.
Издевательские ноты в грубом голосе буквально отшвырнули её в сторону, но недостаточно, раз перед глазами промелькнула брезгливая гримаса:
— Свали нахер с дороги, Голден!
— Иди уже, — пробормотала Алиса и отступила ещё на шаг, ощущая на своей переносице пустой взгляд, прожигающий огромную дыру. Пальцы зачесались от желания прикоснуться к месту ожога и убедиться, что кожа осталась в целости и сохранности.
Алиса вытерпела этот взгляд, высокомерно задранный нос, как ответ на её «последнее слово».
«Пожалуйста, уходи! Быстрее!»
Эдвард перепрыгнул несколько ступенек и, судя по громким голосам приветствия, поспешил на баскетбольную площадку.
Алиса медленно выдохнула, радуясь, что расстояние между ними увеличивалось в геометрической прогрессии, и пытка не продлилась более минуты.
Однако мозг с особым мазохизмом отметил кардинальные изменения в молодом человеке. Эдвард стал на две головы выше, его волосы стали заметно короче и волнистее, отчего скулы приобрели очертания. Непослушные локоны хоть и стали короче, но всё также спадали на глаза, вынуждая длинными пальцами, обрамлёнными печатками, забирать назад.
А ещё Алиса отметила, как его золотистая кожа покрылась чернилами. Татуировки. На руках, на ключицах, и интуиция подсказывала, что под одеждой можно насчитать не одно чёрное изображение.
Алиса запоздало спохватилась, что стояла на месте и не шевелилась. Тряхнула головой и прошла в парадную, ощущая, что помимо злости на саму себя, она претерпевала неприятное чувство в желудке. То ли хотелось забежать в уборную и прибегнуть к двум пальцам в рот, то ли провалиться сквозь землю, лишь бы больше никогда не видеть искривлённую мину Принса.
Чёртов ПринЦ.
Алисе захотелось гаденько посмеяться над его фамилией, припоминая детские годы и то, как созвучие фамилии и титула злило Эдварда.
Однако девушка вовремя прикусила язык, находя подобную идею глупой и слишком детской.
«Всё в порядке!»
Алиса не была в этом уверена хотя бы потому, что ноющее чувство внутри не позволяло спокойно дышать. Казалось, будто она пробежала несколько километров прежде, чем ввалиться в комнату и упасть на кровать.
Рози в удивлении посмотрела на свою новую соседку и отложила книгу, принимая сидячее положение.
— Что-то случилось?
— Наткнулась на не очень приятного человека, — пробормотала Алиса и протёрла ладонями лицо, старательно борясь с раздражением.
Хотелось выдавить себе глаза, чтобы не видеть лицо молодого человека. Хотелось удариться головой настолько сильно, чтобы стереть память и забыть о его существовании. Забыть о его присутствии здесь — совсем рядом, буквально прямо по коридору.
— Мне пока со знакомыми повезло, — призналась Рози и осторожно уточнила. — Тебя обидели?
— Нет, просто-о… — запнулась и резко мотнула головой, отчего упругие кудри ощутимо хлестнули по разгорячённым щекам. — Он не стоит моего внимания.
— Так, это мальчик…
— Мальчик, — повторила Алиса и скривилась. — Мудак, а не мальчик.
Рози растерянно моргнула, и Голден только сейчас задумалась о том, как злобно и ненавистно прозвучали её слова.
Ей самой на мгновение стало страшно от яда в голосе, но вспомнив, кому предназначался яд, не почувствовала вины.