Всё кончилось, впереди простиралась невозмутимая гладь океана. Адамс оглянулся. Сзади стояла тёмная фигура, всё больше приобретающая человеческие формы. За нею тоже был океан. Бенни поднял вверх руку и тень подняла тоже. Они одновременно взмыли вверх над маленьким пятачком круглой каменной площадки. Вокруг, насколько хватало глаз, был океан. Невероятно, куда делись берег, леса, греи и репты? А может быть туда, куда ушла и вся Авадия?! Адамс спохватился, ведь не всё ещё закончено. Не теряя времени, он полыхнул в скалистый клочок суши потоками света и увидел, как Тень поливает камень чёрными струями. Твердь внизу всколыхнулась и вдруг словно сдулась, пропала. Мир вокруг качнулся, замерцал и исчез. Бенни рухнул вниз в воду.
Когда он вынырнул, жадно глотая воздух, то вместо бескрайнего океана увидел знакомое крохотное лесное озеро, заросшее по берегам осокой и тростником. Он поднял вверх голову к выглядывающему из-за крон деревьев яркому и тёплому светилу и радостно засмеялся. Получилось! Сил не было. Кое-как подгрёб к берегу, увязая в иле, вылез на берег и навзничь рухнул на траву. Холодная вода будила дрожь, а ласковый солнечный лучик на лице творил улыбку. Он бы так и уснул, если бы не мокрая одежда. Адамс заставил себя встать, стянул с себя свою хламиду, выжал и, найдя ближайшую полянку, расстелил её на солнце. Лёг рядом на тёплую землю, но спать уже не хотелось. «Интересно, — лениво подумал Адамс, — кто это был, я сам?». Он вспоминал чёрную тень, помогающую ему уничтожить пространственный сбой, искал в ней чкрты самого себя и сердился, когда находил, и расстраивался, когда их не было. «Нет, это не я!», — решил вдруг Бенни и успокоился. Под закрытыми глазами неистово замелькала круговерть света и тьмы, заблистали сверкающие доспехи, перемежаясь с глухой чернотой чужих теней. В голове роились обрывки мыслей и бурлили эмоции: он молодец, он герой, он достоин дара, нельзя быть столь нескромным, добро требует тишины… Всплыло вдруг улыбающееся лицо Георга, Бенни резко сел и растерянно оглянулся. Оказывается, он всё-таки заснул, вон уже солнце где, да, и одежда почти высохла. Эх, как бы восстановить поскорее растраченные силы? Как? А очень просто! Бенни счастливо заулыбался. Если Георг может подзаряжаться прямо от солнца, почему бы ему самому не попробовать?! Адамс опять улёгся, прикрыл глаза и изнурительно сосредоточенный принялся впитывать сквозь закрытые веки тепло и свет. Он старательно укладывал голубоватые сполохи в своё солнечное сплетение. Главное терпение. Не сразу, но он почувствовал, как энергия солнца словно прорвала в нём плотину и полилась в него, изгоняя усталость.
Теперь Адамс готов был вернуться к Герату, но очень хотелось взглянуть на дело рук своих. Он взлетел чуть выше крон деревьев и медленно двинулся к бывшему месту битвы. Для ориентира он поднялся повыше и скоро увидел мыс Героев. На его берегу шевелилась и сверкала бликами огромная толпа местных обитателей. Даже отсюда Адамс почувствовал, каким экзальтированным счастьем она была переполнена. Его ощущение подтвердилось, когда, увлёкшись, он подлетел слишком близко и его заметили. Толпа вдруг разом всколыхнулась и упёрлась в него тысячами глаз. «Герот, Герот, Герот…» явственно донеслось до Бенни мощное скандирование. «Так они приписывают победу Героту!» — осенило Адамса. Он замер, потом помахал толпе рукой и ринулся прочь. Вслед ему донёсся невообразимо могучий всплеск восторга.
Мелькнул внизу дом Велитария, лес от набранной им скорости смазался в большую зелёную полосу. Он взлетел повыше, вон он, корабль — храм, уже виден.
Адамс опустился вниз и тут же услышал дробный топот спешащего к нему репта.
— Адам, Адам! Ты вернулся!, — Крег чуть ли не обнял Бенни, но тот отпрянул.
— Спокойно, дружище, спокойно, я вернулся. Так что с того?
— То есть как что?! Адам, разве ты не видишь, ведь второй диск исчез!
— Ну, исчез, я вижу.
— О, ты не понимаешь, что произошло! О, великий Герот, слава тебе!
— Вот-вот, — усмехнулся Адамс, — я делаю, а слава Героту.
— Не понял?, — глаза Крега округлились, — так это ты?! Ты, о, великий избранник!
Репт вдруг неуклюже свалился на колени, и вытянул шею почти вровень с землёй. Видимо, это была высшая стадия почтения. Адамс растерялся.
— Крег, прекрати немедленно. Встань!
— Не смею, о, великий!
— Вставай, или я не знаю что…
Репт неуклюже поднялся и влюблено уставился на Адамса. Тот понял, сейчас, при желании, он даже может покататься на репте верхом. Любое его действие или каприз воспримется им с восторгом и благоговением. Не так уж легка ноша славы.