Дракон замолчал.
— Аор, вам понятен текст моей речи?
Бедный арианец беспомощно ловил ртом воздух. Проквуст не верил своим глазам: Чар сломал несгибаемого арианца за несколько минут!
— Это-т-то, правда?, — промямлил Аор.
— Что, правда?
— Что мы созданы…
— Апокрифом? Правда. А что, собственно здесь плохого? Все мы кем-то созданы. Всё, Аор, приём окончен. — Свиток свернулся и, подплыв к арианцу, буквально втиснулся в его ладонь. — Наши отношения, я надеюсь, будут отныне дружественными и предсказуемыми. Я пришлю свои дополнительные заверения в этом по дипломатическим каналам. Прощайте, Аор.
Арианец кивнул, послушно повернулся и двинулся к крейсеру. Его фигура выглядела согбенной и понурой.
— Спасибо, Аор!, — крикнул ему вдогонку Георг. — Передайте привет Аделле! У вас изумительная супруга. И девочки!
Аор остановился, оглянулся. По его губам мелькнула улыбка, он кивнул, выпрямился и молча скрылся внутри корабля. Почти сразу же силуэт космического крейсера замерцал и исчез.
Короткий вскрик Елены заставил Проквуста повернутся к Чару, тот внимательно рассматривал его сына, бесстрашно стоящего на ладони дракона, держась за огромный коготь.
— Чудесный мальчик!, — ласково проговорил Чар и посмотрел на Георга. — Твоя достойная замена, ты уж поверь. Не испорти его.
— Чар, немедленно верните сына на место!, — вдруг строго сказала Елена. — Это не тактично! Я испугалась.
— Он всегда был грубияном, — улыбнулся Проквуст.
— Извините мадам!, — дракон осторожно спустил мальчика вниз. — Иди, дружок, к маме, люби и слушайся её, она самая смелая женщина во вселенной.
Елена засмущалась.
— Не осуждайте меня, друзья. За три миллиарда лет мой характер стал сварливым.
— Сколько?!, — хором переспросили Георг и Елена.
— Да, да, вы не ослышались, столько, да ещё с хвостиком.
— Значит, ты всегда знал о творцах миров?
— Конечно!
— И молчал?
— Я — хранитель тайн, Гора, а не рупор легкомыслия. Всему своё время. Кому тайна понадобится, тот до неё сам доберется.
— Мудро.
— А то!
— Чар, — Проквуст хитро прищурился, — признайся, ты всё-таки потомок Апокрифа!
— Я не потомок, Георг, я наблюдатель, оставленный им в этой вселенной. Когда придёт моё время, я стану частью Апокрифа, только и всего.
— Чар, а это не страшно, стать частью большего, ведь тогда теряешь своё малое?, — тихо спросила Елена, но дракон её услышал.
— Не страшно. Это наслаждение. Твой муж уже переживал это состояние, хотя плохо помнит. Ведь так, Гора?
— Так, Чар.
— И как ты себя чувствовал, когда вернул себе своё малое?
— Как изгнанный из рая.
— Вот-вот! Хорошо сказано. Впрочем, на сегодня хватит философии, идёмте, я покажу вам свой корабль.
Пол под Георгом и его семьёй приподнялся и поплыл. Рядом точно также всплыл дракон.
— Кстати, друзья мои, возможно для вас будет компенсацией за мои неудачные шутки осознание, что я показываю свой корабль самым желанным гостям.
— Спасибо, Великий Чар, — отозвался Проквуст, — это действительно большая честь, я и моя…
— Прости, Георг, — прервала его вдруг Елена, — дай я спрошу. Великий дракон (услышав такой титул, Чар мигнул от неожиданности), а часто вы показываете свой корабль?
— Второй раз в жизни…
Проквуст осмотрелся, ничего не изменилось: тот же круглый зал, массивный стол слева от входа и также за ним, поблескивая золотистой чешуей, восседает дракон в огромном кожаном кресле, которым на самом деле, являются его сложенные крылья. И также пронзительно смотрят на него два больших желтых глаза. Кажется, прошло несколько дней, как он здесь побывал в облике хорава, а сколько всего уже произошло?!
— Как твоя семья?
— Спят. Артём от тебя в восторге.
— Ещё бы, видеть живого дракона…
— Ты всё шутишь?
— А что же мне делать, Георг? У меня нет ни семьи, ни детей.
— А могли бы быть?
— А они были, правда, очень давно, — дракон тряхнул огромной головой, три темно-бордовых нароста дружно колыхнулись. — Только не надо меня жалеть, Гора, я сам выбрал свою судьбу: сначала выбрали меня, а потом я с радостью согласился. Ясно?
— Ясно.
— Давай-ка, о тебе поговорим. Ты уверен, что хочешь вернуться на Землю?
— Да, хочу. Леночка хочет и я уверен, что смогу сделать её там счастливой.
— Какой ты самоуверенный! Как ты это себе представляешь?!
— Что?
— То! Для счастья нужно положение в обществе и материальная независимость, ведь так?