Всё это делалось вынужденно: в частности, по правилам без ракет невозможно было организовать сборы. Для шитья обвязок, одежды, спальников и прочего организовали поездку за списанными парашютами в Ростов. Из парашютных строп я сшил себе обвязку, в которой потом ходил на все восхождения и которую конструктивно считаю лучшей из всех, которые когда-либо видел, в том числе в альпинистских магазинах в Церматте, под Маттерхорном, а также в Шамони и в многочисленных каталогах. Она до сих пор живая. Железо – кошки, карабины, крючья, зажимы, закладухи27 разные и прочее закупали по всему Союзу у разных умельцев, что-то делали сами. Скажем, Лёнчик Луконенко разработал систему налобного фонарика из обычного «китайского», с квадратной батарейкой, которая пряталась в нагрудный карман пуховки и поэтому не замерзала, и оснастку для его изготовления. Пыльцын Валера изобрёл конструкцию очков для высокогорья из банок из-под сгущенки и технологию их производства и т.д. Всё это, конечно, не от неуёмной тяги к диковинкам, а потому что приобрести нормальное снаряжение возможности в те времена не было.
***
Вспоминается такая любопытная страница грозненского альпинизма начала восьмидесятых годов.
Во время войны в Афгане наши крепко получили по шапке в каком-то эпизоде из-за отсутствия опыта ведения боевых действий в горных условиях, необходимого снаряжения, тактических наработок, подготовленных для боёв в горах бойцов и командиров. Высокие умы в Генштабе обозначили некоторые военные округа (в том числе и Северо-Кавказский) горными и обязали их провести соответствующую работу по альпинистской подготовке военнослужащих. Ко мне, как к председателю президиума федерации альпинизма ЧИАССР, обратился заместитель командира дивизии полковник Петренко.
Грозненская команда перед выходом на Казбек, 1977 г.
Я ему написал обширную записку по горной экипировке и тактике ведения боевых действий в горных условиях. Мы с ним разработали план занятий с командным составом, для начала в объёме первого этапа обучения на значок «Альпинист СССР». В рамках этого плана провели несколько теоретических занятий, скальные тренировки с полевой кухней и большим количеством спирта в Цее, и зачётное восхождение в Кистинском ущелье.
На восхождение вышло двадцать три офицера под руководством Славы Смирнова. На вершину он смог втащить только одного. Позже стало известно, что приказом по части всем этим офицерам было присвоено звание «Альпинист СССР» и некоторые из них отправлены в Афган. Надеюсь, что полученные навыки им там пригодились…
Спасательные работы в Кистинке. Приблизительно в 1980 году наши спортивные группы вышли на восхождения в Кистинке в так называемом Грузинском углу (окруженный вершинами ледовый амфитеатр в верховьях Кистинского ущелья), а мы (я, Василенко, Пыльцын, Тамара Синицина из Москвы) повели остальных, человек тридцать – сорок, на ночёвки на плато Кича. Залезли уже достаточно высоко, когда по связи получили сообщение от Логовского о том, что они находятся на «Хрустальных ночёвках», Слава Смирнов совсем плох, самостоятельно идти не может, похоже на аппендицит, и они начали его транспортировать вниз.
Мы оставили Синицину с женщинами и новичками неспешно спускать их по тропе, а сами посыпались вниз. Там оставили тяжелые вещи, взяли только самое необходимое и пошли вверх по ущелью. Где-то в верхней части ущелья встретили нашу спортивную группу. Они втроём несли Смирнова по морене, это очень тяжело и физически, и технически. Однако они это сделали. Говорю доктору: пойдём разбираться, а он в ответ: знаешь, я вообще-то офтальмолог. Ничего, говорю, с нами Фердинанд Алоизович Кропф. Достал из рюкзака книжку Кропфа «Спасательные работы в горах», открыл нужную страницу. Там написано: при аппендиците при надавливании – боль, при отпускании – резкая боль. Спрашиваю: Славик, где болит? Он в ответ стонет: здесь. Надавливаю: «ой». Отпускаю: «ой-ой-ой». Видишь, говорю, доктор, всё просто. Что тут дальше написано? Обезболить и срочно транспортировать в больницу.
Пыльцын со своими ребятами уже изготовил носилки, Саша Василенко разбил отряд на группы по шесть человек: одна несла носилки, другая уходила вперёд для подмены, третья страховала первую в нужных местах и так далее. Ну и понесли. А это километров десять – пятнадцать по узкой тропе, местами по очень крутым склонам. Славик, терпел, только периодически требовал ещё его обезболить. По рации сообщили начальнику контрольно-спасательного пункта Кирикашвили Зурабу Вахтанговичу в Казбеги, он прибежал к нам, когда начали транспортировку по склонам, а к моменту нашего спуска к дороге пригнал туда машину.