Так думал Сухомлинов разговаривать с царствующими особами, хотя и не знал — с кем: с царем или с царицей. Да, конечно, лучше было бы с царем, ибо при докладе ему во дворце — не очень разговоришься. Скажет: «Я вас больше не задерживаю», и на том все кончится.
И вот — первое разочарование: у лазарета его встретила не Вырубова, а Надежда Орлова и извинилась от имени своей патронессы:
— Анна Александровна просила меня передать вам, ваше высокопревосходительство, свои извинения. Позвольте мне сопровождать вас при осмотре нашего лазарета.
Сухомлинову это не очень понравилось, но он сказал:
— Благодарствую, сестрица… Не имею чести…
— Старшая сестра Надежда Орлова, — представилась Надежда и сделала легкий реверанс.
— Не ваше ли прошение подано на мое имя относительно службы вашего супруга, штабс-капитана Орлова?
— Мое, ваше высокопревосходительство. Но теперь я узнала, что штабс-капитан Орлов состоит на службе при армии генерала Самсонова, командующего второй армией, офицером связи со штабом фронта.
— Хорошо, сестрица. Я поговорю об этом с главнокомандующим фронтом генералом Шилинским, — ответил Сухомлинов и, чтобы переменить разговор, спросил: — Я могу навестить раненых?
— Сделайте одолжение, ваше высокопревосходительство. Только у нас раненые офицеры лежат в отдельных палатах, а не вместе с нижними чинами. У нас много бывает высокопоставленных чинов, может не понравиться, если солдаты и офицеры будут лежать вместе, — намекнула она на посещение лазарета царицей.
— Гм. Предусмотрительность не лишняя, — заметил Сухомлинов, а в уме добавил: «Воевали вместе, а лечатся порознь. Не очень резонно».
Подойдя к ближней группе раненых, Сухомлинов козырнул и поздоровался:
— Здравствуйте, господа. Как идет выздоровление?
— Здравия желаем, ваше высокопревосходительство.
— Лечимся отменно, так что можно возвращаться и на фронт.
— Ну, торопиться не следует, господа. Прежде всего следует хорошенько поправиться.
— Некоторым из нас здесь нечего и делать, а нас не отпускают, — жаловались офицеры.
Вырубова сама пришла к Сухомлинову на лужайку и сладко поблагодарила:
— Я счастлива, дорогой Владимир Александрович, что вы оказали нам честь, и признательна вам.
Сухомлинов приложился к ее мягкой белой руке, надушенной бог знает какими духами, и не остался в долгу:
— Ия благодарю вас, милейшая Анна Александровна, за то, что вы пригласили меня познакомится с истинными героями поля брани.
Вырубова продолжала, когда шли в лазарет:
— Я и позволила себе пригласить вас для того, чтобы испросить у вас совета: быть может, вы поручите Джунковскому принять надлежащие меры предусмотрительности и избавить старца от докучливых посетителей и почитателей? Или, не дай бог, от новых гусевых.
Сухомлинов хотел подчеркнуть, что Джунковский — это по ведомству министра внутренних дел, и заметил: