— Я говорил командующему: хану здесь делать нечего, ему лучше атаковать отступающего противника всей мощью корпуса в направлении Бартенштейн — Алленштейн, навстречу второй армии. К сожалению, командующий не согласился со мной. И с генерал-квартирмейстером Байовым не согласился. Далее: находящийся левее от третьего — четвертый корпус генерала Алиева занимает линию Фридлянд — Бартенштейн, а второй корпус генерала Шейдемана — линию Растенбург — Паарис в направлении Бишофштейна и Бишофсбурга, имея справа кавдивизию генерала Гурко… Таковы наши предположения. Частью они уже находятся в действии, но все зависит от успеха обложения Кенигсберга.
Александр думал: все намечено как будто правильно, ближние к Самсонову корпуса могут наиболее быстро войти в соприкосновение с правым флангом второй армии и выровнять линию всего фронта в одну. Если противник еще и остался здесь — он должен будет возможно быстрее убираться к нижней Висле. Или будет окружен ханом Нахичеванским — с севера и генералами Алиевым и Шейдеманом — с востока да еще Благовещенским — с юга. Но все хорошо будет только в том случае, если противник не успел отойти далеко от Бартенштейна — Бишофштейна. Если он уже отошел, удары всех корпусов первой армии будут направлены в пустоту.
Милеант, видимо, и сам опасался этого, так как долго смотрел на карту, на расположение четвертого и второго корпусов первой армии, и что-то осторожно, простым карандашом, начертил и спросил:
— А когда предполагаете выход Благовещенского к Бишофсбургу?
— Думаю, что к двадцать шестому сего месяца, — ответил Орлов, заглядывая, что еще нарисовал Милеант на карте, но ничего не понял и спросил: — Вы намерены и Летцен обложить? А если его блокировать бригадой и всем корпусом устремиться в обход, к Бишофсбургу?
— Заманчиво, но командующий приказал Шейдеману предъявить Летцену ультиматум, и я сомневаюсь, что он согласится на обход, оставив в тылу такую обузу.
Орлов наклонился над картой и посмотрел на синие и красные стрелы на ней более внимательно. И, как бы рассуждая вслух, произнес задумчиво, однако уверенно:
— Если ваша армия точно исполнит директиву ставки фронта и будет наступать левофланговыми корпусами, четвертым и вторым, по тридцать верст за переход, а кавалерия — по пятьдесят, при общем направлении на Алленштейн, — противника можно настигнуть на линии Гейльсберг — Бишофсбург четырнадцатого августа — пехотными частями, а конными — на линии Гутштадт — Либштадт, разгромить к этому времени тылы Макензена и Белова и войти в соприкосновение с корпусом Клюева. Еще через день оба ваших левофланговых корпуса могли бы сражаться совместно с корпусами Мартоса и Клюева, плюс еще корпус Благовещенского был бы под рукой в запасе. Противнику, а именно корпусам Макензена и Белова, пришлось бы ретироваться за Вислу. А если Франсуане укрепился в Кенигсберге и приедет на помощь Шольцу, им обоим придется отходить перед четырьмя нашими корпусами плюс конным корпусом хана.
Милеант посмотрел на него пристально и с нескрываемым любопытством спросил:
— Вы что кончили, штабс-капитан, извините? Пехотное училище? Николаевскую академию?
Александр смутился. Ему казалось, что Милеант хотел подчеркнуть, что он, Орлов, ничего не смыслит в тактике пехоты, равно как и кавалерии, но так сказать, видимо, стеснялся. И готов был ответить: «Какая разница, что я кончал? То, что я сказал, видно и нижнему чину, а не только офицеру», — но перед ним был генерал и, бесспорно, опытный, да еще штабист, — что он сравнительно с ним, артиллерийский офицер?
И скромно ответил:
— Артиллерийскую академию. А что вы хотите этим сказать, ваше превосходительство? Что я…
— Что вы мне понравились, штабс-капитан. Вы очень своеобразно изволите разбираться в наших пехотных делах, в оперативных, я хочу сказать, и я готов был подумать, что вы — штабист.
Александр перевел вздох и чистосердечно признался:
— Простите, ваше превосходительство, но я готов был подумать, что вы намерены были отчитать меня.
— Да за что же, бог мой? Наоборот, я весьма рад, что встретился с таким разносторонне подготовленным офицером, с которым я могу говорить на равных. И мне очень хотелось бы, чтобы вы изложили эти ваши соображения нашему командующему как генерального штаба офицер-координатор, с вашего позволения.
Орлов не понимал: то ли Милеант хочет увести его от предмета разговора, то ли на самом деле он, Орлов, ему понравился, и спросил, чтобы не отвлекаться от главного:
— Я благодарю вас, ваше превосходительство. Позвольте спросить: как же ваша армия фактически будет атаковать противника и когда войдет в связь со второй армией Самсонова?