— Согласен. Именно: следует подумать о дальнейшем движении центральных корпусов на Остероде. Этот меридиан нашего наступления себя не оправдывает, так как противник не бежит очертя голову от первой армии, а исчез в неизвестном нашей ставке направлении. Куда же, позволительно спросить?
Постовский запротестовал:
— Разрушить все, чего мы достигли? Но что скажет ставка фронта, равно как и ставка верховного, да и сам государь?
— О вас ничего худого не скажут, ваше превосходительство, — заметил Филимонов. — Ибо вы не верите даже аэронаблюдениям, кои говорят о тревожных передвижениях в стане противника.
— Не гадайте на кофейной гуще, генерал Филимонов, — оборвал его Постовский. — Я позвоню в ставку Орановскому и сам все проверю. Фантазию сих аэронаблюдателей я знаю: они каждое дерево принимают за роту противника. Но в лесу много деревьев, представьте.
Самсонов хотел было что-то сказать, как вошел дежурный офицер и сказал:
— Ваше превосходительство, на прямом проводе командир шестого корпуса генерал Благовещенский.
Самсонов вышел в аппаратную, велел телеграфисту передать вопрос, как обстоят дела перед шестым корпусом, и получил ответ генерала Благовещенского:
— Начальник четвертой кавдивизии генерал Толпыго доносит, что через Растенбург прошли значительные силы противника, по всем вероятиям, на запад. Ввиду сего генерал Толпыго намерен сегодня выступить на Рессель. Я приказал установить особое наблюдение за Растенбургом и разведать в полосе Зенсбург — Растенбург — Гердауэн — Бишофштейн.
Самсонов продиктовал телеграфисту:
— Противник уже ушел из Растенбурга, так что наблюдать следует западнее, а именно: линию Растенбург — Рессель — Зеебург. Генерал-квартирмейстер ставки фронта сказал мне в телефон, что замечено движение противника в сторону вашего корпуса. Так ли это?
Благовещенский не сразу ответил:
— У меня подобных данных нет, ваше превосходительство. Очевидно, противник идет из Растенбурга севернее, на Зеебург — Бишофштейн, видимо, чтобы избежать соприкосновения со мной. Посему направляю шестнадцатую дивизию генерала Рихтера на Алленштейн, а четвертую генерала Комарова — на Бишофсбург — Бишофштейн, как вы приказали.
— Я приказал вам занять линию Бишофсбург — Алленштейн, куда идет Клюев, для того, чтобы противник не попытался проникнуть ему во фланг и тыл, силами первого резервного корпуса фон Белова, как ближайшего к вам. Если, разумеется, он не разбит и не ушел на запад к нижней Висле, гонимый первой армией. Эту линию вам надлежит удерживать при любых обстоятельствах, пока корпус Шей-демана не соединится с вами в районе Бишофсбурга. Если Ренненкампф успеет прибыть в район Алленштейна, как я ожидаю, противник, ушедший из Растенбурга, должен быть окружен вами, Благовещенский, и Клюевым, при атаке с тыла Шейдеманом. Поэтому ни в коем случае не отдаляйте Рихтера от Комарова, это опасно. Если противник идет к вам, он может сбить вас с позиций поодиночке: сначала Комарова, а затем Рихтера. Кавдивизии Толпыго прикажите идти впереди вашего правого фланга и атаковать фланг и тыл противника, как и положено коннице.
— Слушаюсь, но ставка фронта требует, чтобы Толпыго был в тылу моего корпуса, опасаясь, видимо, захода сюда противника со стороны Растенбурга. Как прикажете поступить?
— Я сказал, как поступить, — ответил Самсонов с легким раздражением. — Противник ушел из Растенбурга и не может угрожать вашему тылу. Скорее всего, он может угрожать вашему фронту, что вам и надлежит иметь в виду. Я телеграфирую Ренненкампфу еще раз и попрошу его энергичнее двинуть левое плечо Шейдемана вам навстречу, однако пока полагайтесь на ваши силы и любой ценой не допускайте противника за линию Бишофштейн — Алленштейн, заняв эту линию дивизиями Комарова и Рихтера. Об этом сообщите через Шейдемана — Ренненкампфу, а всего лучше — пошлите авиатора. Кстати, он может проверить с воздуха, куда именно держит путь корпус фон Белова. Завтра телеграфом донесите мне, что вами сделано. Я полагаюсь на вас, ваше превосходительство. Самсонов был у аппарата. До свидания.
— Слушаюсь. Можете полагаться на меня, ваше превосходительство. Благовещенский был у аппарата. До свидания в Ортельсбурге, куда вы, говорят, намерены переехать на днях.
— По всей вероятности, я к вам не перееду, так как Клюев завязал бой с противником и так как на левом фланге у нас, кажется, Гинденбург что-то замышляет.
В кабинете Самсонова тем временем шла перепалка между Постовским и Филимоновым. Собственно, распалился Постовский и высоким голосом кричал на весь кабинет: