— Мосье Жоффр, наш военный совет прислал меня к вам не для споров.
— Я рад, — прервал его Жоффр, и мелкие морщинки рассыпались по его полному лицу и притаились в уголках слегка выпуклых глаз, будто хотели подчеркнуть его удовлетворение.
Китченеру это не понравилось, и он продолжал тоном, не терпящим возражений:
— Мосье Жоффр, немцы пойдут против вас севером Бельгии. Главный их удар будут наносить армии фон Клука и фон Бюлова. Это данные нашей разведки. Что будем делать мы с вами, немцы не знают: мы арестовали всю сеть их агентов в Великобритании, которая давно была у нас на примете. Всю решительно, чего, к сожалению, не сделали вы. Если вы опасаетесь за Ланрезака, мы попросим Россию прислать вам три корпуса, перевезем их своим флотом и высадим, где вы прикажете.
— Благодарю, но в этом сейчас нет нужды, — ответил Жоффр.
И тогда Китченер заключил:
— Военный совет Великобритании постановил: высаживать наш корпус в Антверпене, и мы не можем отменить это решение.
Военный совет никакого постановления не выносил, но Китченер не особенно беспокоился об этом, так как действовал от его имени и мог всегда убедить своих коллег в необходимости того, что считал за должное, но Жоффр и не намерен был считаться с мнением английского военного совета и поэтому сказал, как о деле решенном:
— Господа, мне вверено главнокомандование нашими армиями и мне положено знать, где их лучше сосредоточить. Не скрою: мне всегда казалось, что Великобритания всего более беспокоится о своих островах, а не о наших общих союзных интересах, и поэтому позволяю себе напомнить: противник только и ждет наших разногласий. Прошу делать то, что соответствует именно нашим обоюдным интересам.
И тут Френч, маленький и худосочный сравнительно с полным и крупным Жоффром, нервно переложил под правую руку стек-кнут, который всегда носил под левой, и ударился в дипломатию:
— Ваше превосходительство, у нас с Францией нет формального договора или военной конвенции, в которых было бы указано, куда, сколько и когда нам высаживать наших войск вам в помощь. Это — справка. По существу: я считаю план сосредоточения английских войск делом английской стороны, тем более что Англия именно такие формальные обязательства имеет перед несчастной Бельгией. И должна помочь ей в эту тяжкую минуту. И мы будем высаживаться в Антверпене, месье. И никуда более. И я не считаю Мобеж безопасным местом для дислокации там наших войск.
Жоффр более мягко сказал:
— Вы ошибаетесь, маршал Френч: Мобеж, по крайней мере на первое время, будет трудным орешком для противника и более или менее надежным прикрытием для наших войск. Поэтому я и предлагаю: не решать такие серьезные вопросы кавалерийским наскоком, господа.
Это было не очень тактично, так как Френч был кавалерийским генералом и тотчас высокомерно возразил:
— Вы заблуждаетесь, генерал, относительно кавалерийского наскока и вынуждаете меня напомнить, что одни инженерные расчеты в современной войне — это далеко еще не все, — кольнул он Жоффра. — Короче говоря: мы не согласны с вашим планом ведения кампании.
— И тем не менее я прошу вас принять мой план высадки вашего корпуса, маршал Френч, — настаивал Жоффр, не обращая внимания на Китченера.
Китченер не оставался в долгу:
— Мосье Жоффр, вы напоминаете боксера, который защищается от противника левой рукой, а правую бережет для нападения на слабое место его. Но противник-то намеревается нанести вам удар именно с левой стороны и нокаутировать до того, как сработает ваша правая.
Жоффр был непреклонен и настаивал на своем:
— Посмотрим, сэр Китченер, посмотрим, кто из нас будет прав. А пока я прошу вас высаживаться во Францию и действовать на левом крыле Ланрезака.
И тогда высокомерный Френч повысил голос и сказал:
— Но это ошибка, генерал! Я — полевой офицер и вижу, что последует из-за этого вашего просчета: последует атака немцев слева, а не справа. И командую английской армией я и никто другой, и благоволите считаться с этим. Повторяю: вы глубоко заблуждаетесь, и все мы можем жестоко поплатиться, ожидая нападения на Францию через центр позиций вашей армии. Немцы разгромят предоставленных самим себе бельгийцев и голландцев и навалятся на вас всей армией с севера Бельгии куда быстрее, чем вам то кажется.
Жоффр был глух и нем к этим словам.
«И вот печальный итог этого: противник навалился на нас именно через северную Бельгию, и мы с вашим Ланрезаком, генерал Жоффр, вынуждены отступать и терять понапрасну людей и оружие. И не исключено, что второй, третий и четвертый корпуса противника будут теперь преследовать нас до Сены, а Клук с правого фланга будет маршировать на Париж. Понимаете ли вы, генерал, куда мы идем? Мы идем к поражению, и нам останется лишь умолять русских решительнее атаковать немцев в Восточной Пруссии и устремиться на Берлин, что вынудит Мольтке снять еще несколько корпусов с нашего театра ради защиты своей столицы. Если вы надеетесь на чудо, генерал Жоффр, то чудес, смею вас уверить, в современной войне не будет».