* * *
Цин-фу нахмурился. Он дал четкий приказ, чтобы мужчины не разговаривали во время работы, но теперь он слышал их голоса. А он? Он внимательно слушал. Нет, ничего. Тем не менее, пришло время проверить их и посмотреть, что они делают. Пришло время вернуться Тому Ки. Он погасил сигариллу и потянулся за фонариком.
* * *
Ник снова перекатился и вскочил на ноги. Шан ухмыльнулся, как обезьяна, и махнул ему огромной лапой. Ник увернулся и почувствовал, как полутон пробил его ребра. Он попятился и нанес удар ногой, который попал прямо в нежную цель между его похожими на туловище ногами. Другой мужчина согнулся бы пополам и закричал. Шан вскрикнул и присел, вытянув толстые руки, чтобы обнять Ника вокруг колен. Он поймал только одно из них; другое ударило под его подбородком и качнуло его назад, как подпрыгивающий воздушный шар.
Шан негромко рассмеялся. «Ты насекомое», - тихо прорычал он.
Ник чувствовал себя таким. Он снова укусил его грудным ударом, который вошел в слой жира и снова рассмешил великана.
«Хо, смотри! Я использую дубинку для тебя, - прорычал он. Он быстро протянул руку и схватил Паулу за лодыжки. Она была менее чем в полубессознательном состоянии, и ее слабые извилины ничего для него не значили; он пару раз ударил ее, как бейсбольной битой, набрал обороты и ударил Ника ее беспомощным телом - неандерталец, использующий женщину как дубинку. Он отпустил удар и усмехнулся про себя.
Ник поглощал большую часть веса и импульса своими вытянутыми руками, смягчая удар для них обоих. Но он не смог удержать равновесие и опустился под нее, тихо ругаясь. Безволосая обезьяна напала на него, как краб, когда он откатился на свободу, размахивая огромной ногой в боковом ударе, который в случае попадания мог бы разбить мозг Ника как сырое яйцо. Он не приземлился. Ник отвернулся и увидел, что нога гиганта неловко опустилась, немного потеряла равновесие, и яростно нанес удар своими ногами. Одна ступня сильно ударилась о голень с мягкой подкладкой; другой обернулся за другой толстой ногой и сильно дернулся. Человек-монстр с глухим стуком упал и попытался подняться. Ник ударил ногой в пах и подпрыгнул, размахивая ногой в ботинке, даже когда прыгнул. На этот раз удар ботинка попал по боковой стороне толстого черепа, и голова Шана дернулась, как боксерская груша.
Это уже не были кошки-мышки. Шан больше не играл, и рубящий удар едва его ошеломил. Но это помогло. Шан широко вцепился вверх своей здоровой рукой и промахнулся на несколько дюймов. Ник попятился, когда Шанг начал подниматься, и он снова прыгнул так высоко, как только мог, а затем упал всем своим весом на выпуклый живот. Он услышал треск ребер и снова прыгнул, глубоко втирая ступни в жир, ребра и кишки. Дыхание с хрипом и хрипом вылетало из распухшего тела под ним.
«Не похоже на крикет», - сказал себе Ник и снова рухнул на землю всем своим весом. Его пятки опустились в пульсирующем движении, яростно врезаясь в нагрудник, в сердце, в мускулистый живот. Руки Шана скользнули мимо его ног и безуспешно пытались схватить их.
Раздался отвратительный хлюпающий звук. Шан лежал неподвижно.
Ник отскочил от своего человеческого батута. Краем глаза он заметил, что Паула стоит на ногах и неуверенно движется к двери.
он запер внутреннюю дверь. посмотрел на ужасный беспорядок, который он устроил с чудовищным человеком, и почувствовал тошноту. Шан был мертв, и он умер мучительно. Ник подобрал Хьюго и упавшие пистолеты и последовал за Полой в темную камеру. Она направила луч фонарика в угол.
На каменной кровати, скованная веревкой, лежала, свернувшись от ужаса, женщина, изможденное лицо и странно опухшие губы.
Паула подбежала к пению, как мать, нашедшая давно потерянного ребенка.
«Эвита, Эвита! Это Паула! Не бойся. Мы вытащим тебя отсюда.
«Паула! О, Паула ... " Это был надломленный шепот, который превратился в рыдание.
Ник позволил им на мгновение напевать вместе, пока он оглядывал камеру и прислушивался к другим звукам. Выхода не было, кроме того пути, которым они пришли, и не было ни звука о приближении. Еще. Он полез во внутренний набедренный карман и подошел к женщинам.
«Вот», - сказал он, откупоривая фляжку. «Выпей, и мы пойдем». Паула взяла у него стакан и поднесла к пересохшим губам Эвиты.
Ее глаза все еще были поражены, но она послушно пила. Ник перерезал веревки, которые связывали ее, и нащупал ее пульс. Она была в плохой форме. Но она сделает это, если они поторопятся. Он увидел ожоги и другие следы пыток и поклялся себе, что вытащит ее отсюда, несмотря ни на что.
«Знаешь дорогу назад, Паула?» он прошептал.
Она посмотрела на него и медленно покачала головой.